Сара Марголис - Подруги

Уронив книжку, она вскочила с камня. С минуту они молча разглядывали друг друга. Потом девушка строго сказала:

— Больше никогда так не делайте, ладно?

Глаза ее были темносиними, испуганными.

Артем смутился. «От чертяка», — подумал он о себе. — «Как же так случилось?»

— Честное слово, не буду, — твердо обещал он. — А почему вы одна гуляете?

— У меня подруга уехала. Потом еще погода не пляжная, можно почитать. А читать хорошо, когда одна.

— Это верно, — согласился Артем и протянул руку к ее книжке. — Жан Кристоф… Не чуял. Хорошо?

Девушка кивнула головой.

— Очень…

Они шли рядом по густой и мягкой траве.

— Здесь змеи водятся, — сказал вдруг Артем, — а у вас вон из тапочки палец вылез. Она враз вопьется, серьезно. Вы приходите, мой старик починит.

Его растрогал этот розовый обнаженный палец, и он не знал, о чем бы еще с ней поговорить.

— Вы видели помидоры на деревьях? — спросила девушка. — Пойдемте, покажу. — Схватив его за руку, она быстро побежала по обрывистому склону. Запыхавшись, они взобрались на вершину. Ее пушистые волосы щекотали плечо Артема. Ему отчаянно хотелось поцеловать ее.

— Смотрите! — восхищенно сказала девушка.

Ровные ряды невысоких, похожих на яблони, деревьев выстроились вдоль длинной полянки. Крупные плоды украшали зелень.

— Точно фонарики, — залюбовалась девушка.

Артем сорвал плод, сок густо переливался под нужной кожицей.

— Это же хурьма. — смеясь сказал он. — Сладкая. Вы попробуйте.

Она прислонила к ягоде улыбающийся рот. Густая влага обрызгала ей лицо, вымазала щеки. Артем сжал ладонями ее виски и выпил с губ терпковатый сок…

Она отняла его руки и ловким движением, сорвав с дерева хурьму, бросила ее в Артема.

— От чертяка! — разозлился он. А девушка, ловко взобравшись на дерево, принялась швырять в него один красный шарик за другим.

— Слово держать надо! — приговаривала она. — Я вот выучу, как слово держать.

Артем взмолил о пощаде.

— Не верю теперь, нинастолечко, — показала девушка на ноготь своего мизинца.

— А придешь сюда завтра?

Она смерила его смеющимся взглядом.

— И ты придешь?

— А то как?

— А байдарка?

— Та бес с ней.

Когда девушка убежала, Артем вспомнил, что забыл поцеловать веснушки у нее на носу и что ом не знает ее имени.

Но он вспомнил это на другой день. Звали ее Зоя, веснушек было, действительно, четыре, Артем не ошибся, и это означало четыре поцелуя.

Они спустились по ущелью к самому водопаду. Зоя уронила в поток свой туфель, и Артем, проявив невероятнейшую ловкость, вытащил его из воды.

Гордый своим подвигом, он надел туфель на милостиво протянутую ногу, и Зоя снисходительно потрепала чуб на голове своего рыцаря.

— Придешь завтра? — спросила она, когда Артем довел ее до ворот санатория.

— А то как же? — удивился Артем.

Удивился он искренно, но обещание не сдержал.

В тот же вечер, поужинав, потолковав со стариками — они очень любили его рассказы о Севере, — Артем побрел к морю. Стоя на берегу, он долго смотрел, как нехотя плывут на восток караваны темнорозовых туч. Солнце давно уже скрылось, но и в небе, и в море жил еще светлый отблеск дня. Как был в трусах, Артем вбежал в воду, глубоко нырнув, он выплыл на поверхность метрах в тридцати от берега и тихо поплыл в прохладную даль.

И когда огни на берегу стали совсем крошечными, Артем вдруг услышал, как поет море.

…Под легким, почти не ощутимым ветром колыхались маленькие волны, и, рождаясь где-то в глубинах морских, плыла над волнами неслыханная песня.

Чистый и нежный, свежий, как сам ветер морской, женский голос растревожил Артема. Это была его первая в Абхазии бессонная ночь…

На утро он не пошел в горы. Не хотелось уходить от моря, которое пело. И вечер был наградой — вечером опять прилетела к нему эта песня. На третий вечер он слушал ее в своей байдарке и думал о том, что женщина, часами плавающая в море, умеющая так растревожить своей песней душу, — необыкновенная женщина. Может быть, это и есть его чудо?

В следующий вечер он отправился на поиски. Без байдарки, вплавь. Но вода все же плескалась под руками, и песня улетела вспугнутой птицей. Проклиная свою неловкость, Артем ждал ее вечер, другой, но море умолкло.

— От чертяка! — бесился Артем.

Утром он побрел в санаторий и разыскал Зою. Она еще больше загорела за эти дни, еще ярче стали веснушки на носу.

«Славная она», — подумал Артем. Ему было неловко перед Зоей, но душа тянулась к той, что дружила с морем и дарила ему свои песни.