Григорий Терещенко - Горячее лето

— Женюсь я, Алексей Иванович.

— Ну, поздравляю! Значит, Светлану берешь себе в жены?

— Нет, на Венере женюсь… Вот они какие пироги.

— На Венере? А я думал, на Светлане. Правильно говорят: чужая душа — потемки. Ну, что ж, девушка славная. Сердце у нее доброе. А это ведь самое главное.

— Приглянулась мне давно, но думал, она все еще дите. А потом смотрю — Леонид за ней приударяет. Думаю, обманет девушку. В грудях запекло огнем! Нет, решил, не выйдет!.. Да и пора мне заводить семью.

"Хорошая пара будет, — обрадовался Алексей. — А когда же я заведу семью?"

— Ну, поздравляю вас. Комсомольскую свадьбу сыграем. Вы же из одного цеха.

— Комсомольская-то комсомольская, — Федор уколол Алексея испытывающим взглядом. — А где жить? Венера предлагает к ним перейти на квартиру. Но это получается, вроде я в приймы иду. А как не хочется быть примаком! Да и жилплощадь у них невелика, двадцать три метра. У Венеры еще младшая сестренка есть, десятый класс заканчивает. Выходит, как у того Хомы: ні кола, ні двора, ні рогатого вола. Правда, гроши у меня водятся.

— Да, с жилищем трудно на заводе. Будем выбивать малосемейку. — Алексей задумался. — А не выбьем — перебирайся в мою, а я в общежитие пойду.

— Нет, Алексей Иванович, этому не бывать. Зачем вам переезжать? Мы не станем вытеснять вас. Вы получили — и живите себе на здоровье. Это не выход из положения. А вообще-то благодарствую. Не ожидал я от вас этого… Ребята советуют на карьер податься: там, говорят, квартиры сразу дают, но жалко от своего коллектива уходить.

"Ну что скажешь ему, — рассуждал Алексей. — Завод кос переоборудовали под выпуск автомобилей. Все это делалось в темпе. Кое-что достроили. Расширили. Строительство жилого фонда было упущено. Завод, конечно, строит дома. Но в первую очередь получают квартиры те, кто в бараках живет. Бараки под снос идут. Такое решение горсовета. Ни одного барака в городе! Федор рад бы и комнатке в бараке. Но это исключено. В барак не поселят. Придется просить у директора малосемейку в строящемся доме. Вот почему иногда парии долго не женятся. Федора терять нельзя, хороший токарь. А то, чего доброго, на карьер перейдет работать. Там такого двумя руками возьмут".

— Будем просить малосемейку в новостроящемся доме, — сказал Алексей. — А пока придется у тещи перебиться или у меня. Ничего не поделаешь.

— Хорошо, если получится с малосемейкой, — хмуро произнес Федор.

— Да ты не волнуйся, я в общежитие перейду.

— Нет, это не годится. А как вы смотрите, если я начну строиться?

— А как с земельным участком? В городе это трудно.

— Полина Кубышкина четыре сотки мне отрезает. А деньги я подпакопил. На строительство дома должно хватить. И копаться в земле я люблю.

— А что, это выход.

"Так вот почему Федор копил деньги, — вспомнил Алексей. — Он давно, наверное, решил строиться".

— Только вот где строительных материалов достать?

— Исполком поможет, завод.

— Значит, вы советуете строиться?

— Строительство — тяжелое дело, но, если решил, поможем.

— Спасибо за совет и поддержку… Так ждем вас на свадьбу. До свиданья!

— Будь здоров! Обязательно приду.

Федор поднимается и уходит. Походка у него неторопливая, вразвалку.

"А что, с Федора еще и хороший семьянин будет. А я его раньше за шалопая принимал. Просто любил поболтать человек".

Он вспомнил, как однажды, когда они жили в одной комнате, Федор сказал ему:

— Уж больно ты скромный. Наверное, и девушку еще не целовал. Так можно и старым бобылем остаться…

— Что было, то было, со мной оно и умрет, — ответил тогда Алексей. — Об этом разве говорят? Это своего рода кощунство.

— А может, я предостерегаю кого-либо от ошибок.

— Каких ошибок? Треплешься все…

Алексею казалось, что некоторые девушки сами виноваты — слишком доступные, никакой девичьей гордости. Их он всегда избегал. Первое увлеченно девушкой у него было уже здесь, в Зеленогорске. По по рассказывать же об этом. Алексей даже собирался жениться на ней. А любил ли он ее? Может, просто хотел покончить с холостяцкой жизнью? Нет, Альбина ему правилась. По однажды, поздно вечером возвратившись из командировки, он застал у нее другого. Собой видный, высокий. Парень нахально оглядел Алексея с головы до ног.

— Мой двоюродный брат, — сказала Альбина и взяла Алексея под руку, прижалась, продолжая улыбаться какой-то особой улыбкой. Спокойная. Как хорошо она улыбалась! Но нет, его не обманешь.

Парень тоже улыбнулся и вдруг заторопился, показывая на часы: