Виктор Курочкин - На войне как на войне (сборник)

Но он уже был мертв. Они затащили тело комбата на танк, накрыли шинелью и поехали в Псков на виду немецких танков, которые, стреляя, приближались к железной дороге.

С потерей машины закончилась и служба Богдана в танковых войсках. С неделю он с «экипажем» проболтался при штабе своей бригады, которая ничего не имела теперь, кроме номера и штаба. А вскоре и штаб с номером ликвидировали. А Сократилин с «экипажем» попали в саперы. Его назначили командиром отделения подрывников. Дали еще трех солдат, шофера, «газик» с толом и «адскую машинку». Теперь Сократилин отступал последним и взрывал все, что надо было взорвать, и, конечно, в первую очередь мосты. Они взрывали железнодорожные мосты и шоссейные, железные, каменные и деревянные — через какой-нибудь вонючий ручей.

От Пскова до Новгорода на реках Великой, Шелони, Мшаге, Удохе (всех и не упомнишь) мосты и переправы были разрушены под руководством Богдана Сократилина. Взрывать приходилось и до прихода немцев, и после их прихода, и прямо у них на глазах, под носом. Подрывное дело опасное и даже интересное, во всяком случае не скучное. Только душа к этому делу у Богдана не очень лежала. Ведь взрывать-то приходилось собственные мосты!..

— Просишь рассказать какой-нибудь интересный случай?! — Богдан Аврамович усмехнулся. — А что ж интересного — взрывать деревенский мостик, без которого крестьянину ни туды ни сюды?.. Впрочем, изволь. Был такой случай.

…Тогда мы отступали к озеру Ильмень. Я разъезжал на трофейном немецком грузовике. Я его взял, когда наши крепенько стукнули под Сольцами корпус Манштейна. Это было в середине июля. Немец рвался к Новгороду. Танковые части подходили к Шимску. И тогда две наши армии ударили ему по флангам, с юга и севера. Немцы, не ожидавшие такого удара и пуще всего боявшиеся окружения, повернули назад. Их гнали километров пятьдесят. Правда, танкам и боевым частям удалось выйти из окружения, но зато здорово мы потрепали их тылы, и нам достались богатые трофеи. Мы воспрянули духом, славно повеселились. Коньяки, французские вина, шоколад, консервы… Да, было дело под Сольцами, есть что вспомнить. — Богдан Аврамович вздохнул и покачал головой.

— А сколько исправных машин он бросил! Да не одну сотню. Тогда-то мне и достался этот грузовик-громила. С полмесяца Манштейн не рыпался, все зализывал синяки да накапливал силы. На помощь к нему пришла дивизия «Мертвая голова». В первых числах августа опять попер.

Вызывает как-то меня командир нашей саперной роты и начинает крыть, почему это я, такой-разэтакий, мост у деревни Низы через реку Мшагу не взорвал. А мне откуда знать, что там мост? Не мог же я сразу по всем дорогам раскатывать. «Не разговаривать, — кричит, — мать твою, головешка! Немедленно взорвать! Не взорвешь — на глаза не показывайся!»

Конечно, если бы мы даже и не взорвали, ничего бы он не сделал. Командир наш был инженер, сугубо гражданский человек. Ругался он отменно, грозил часто и даже за кобуру хватался, а в общем-то никого пальцем не тронул.

Оседлали мы свой шарабан и поехали. Дело уже к вечеру. И вообще день был хмурый. С утра дождик грозился, да так и не собрался. Шарабан наш гремит, пылит. Солдаты мои в кузове болтаются, я с шофером в кабине, а кабина огромная, как деревенская хата. Проскочили поле, потом — лесок, за леском опять поле. В конце этого поля — роща. Подъехали, смотрим — погост, а не роща. Дорога обогнула погост, и как на ладони открылась деревня, а перед деревней река и мост. Река порядочная. Берега высокие, обрывистые, а между ними повис деревянный мост. Что надо мост: на быках, с перилами. «Прямо!» — командую шоферу. Из кузова мне кричит Левцов: «Старшина, посмотри в бинокль, что там за народ около пруда?» Бинокль у меня трофейный, отличный бинокль, цейсовский десятикратный. Командир роты очень хвалил и все сокрушался, что у него такого нет. Но я как-то не замечал его слишком понятных намеков. А отобрать его у меня он стеснялся. И вообще, как я приметил, хорошие люди все стеснительные.

Посмотрел я в бинокль и ахнул. Немцев около пруда кишмя кишит. Одни купаются, другие просто так лежат, отдыхают, на губных гармошках наяривают. Тут же валяются их мотоциклы. В деревне тоже полно немцев. Что делать? Приказ есть приказ… Эх, думаю, была не была! Смелость, говорят, города берет, а здесь какой-то паршивый мост. Решил взорвать у немцев на глазах. План избрал самый наипростейший. Просто подъехать на машине к мосту и взорвать. Машина-то немецкая, авось примут за своих. «Ты, — говорю шоферу, — подъедешь к мосту, остановишься и будешь делать вид, что у тебя что-то с машиной не в порядке. Ну хотя бы будто камера спустила. Помогать ремонтировать колесо будет Могилкин. А Левцов с Коноваловым возьмут взрывчатку — и под мост. А для отвода глаз можно взять ведро, будто за водой. А остальные будут сидеть в кузове и следить за немцами».