Александр Беляев - Том 6. Звезда КЭЦ

Темная часть Земли, слабо освещенная отраженным светом Луны, была едва видна. Граница темной и светлой полосы резко выделялась огромными, почти черными зубцами – тенями гор. Но вот я увидел и Луну, настоящую Луну. Она казалась совсем близкой, но очень маленькой по сравнению с тем, какой кажется с Земли.

Наконец Солнце совершенно скрылось за Землею. Теперь я видел Землю в виде темного диска, окруженного довольно ярким кольцом света зари. Это лучи невидимого Солнца освещали земную атмосферу. Розовый отсвет проникал в нашу комнату.

– Как видите, у нас здесь темноты не бывает, – сказал Крамер. – Заря Земли вполне заменяет нам лунный свет, когда Луна заходит за Землю.

– Мне кажется, в ракете похолодало, – заметил я.

– Да. Ночная прохлада, – ответил Крамер. – Но это понижение температуры совсем незначительно. Средний слой оболочки нашей станции надежно защищает ее от теплового лучеиспускания, к тому же Земля излучает большое количество тепла, ночь на Звезде Кэц очень коротка, поэтому мы не рискуем замерзнуть. Для нас, биологов, это очень хорошо. Но наши физики недовольны: они с трудом получают для опытов температуру, близкую к абсолютному нулю. Земля, как огромная печь, дышит теплом даже на расстоянии тысячи километров. Растения нашей оранжереи без вреда переносят короткую ночную прохладу. Мы даже не пускаем в ход электрических печей. У нас здесь чудесный горный климат. Скоро на ваших бледных ленинградских щеках заиграет румянец. Я здесь пополнел, у меня появился аппетит.

– Признаться, и я есть хочу, – сказал я.

– Так полетим в столовую, – предложил Крамер, протягивая мне бронзовую от загара руку.

Он вывел меня в коридор, и мы, подпрыгивая и хватаясь за ремешки, направились в столовую.

Это была большая комната цилиндрической формы, позолоченная первыми лучами «утра». Большое решетчатое окно с толстыми стеклами окружала рамка ярко-зеленых вьющихся растений. Такой яркой зелени мне на Земле не приходилось видеть.

– А вот и он!

Я оглядываюсь на знакомый голос и вижу Меллер. Она прилепилась к стене, как ласточка, а возле нее Тоня в легком сиреневом платье. Волосы Тони после дезинфекционных процедур взлохмачены. Я радостно улыбаюсь ей.

– Пожалуйте, пожалуйте сюда, – зовет Меллер. – Ну, чем вас потчевать?

Передо мной на полке герметически закрытые банки, баллоны, кубы, шары.

– Мы вас будем кормить из соски жидкой пищей, манной кашей. С твердыми кусками вы не справитесь: вылетят из рук – не поймаете. У нас все больше вегетарианская пища. Зато собственные плантации. Здесь яблочный мусс, – она указала на закрытую банку, – здесь клубника с рисом, абрикосы, персики, маседуан из бананов, репа Кэц – такой вы на Земле не ели… Хотите репы?

И Меллер ловко сняла с полки цилиндр с трубочкой на боку. В задней стенке цилиндра имелась трубка пошире. Эту трубку Меллер вставила в небольшой насос и начала качать. На наконечнике боковой трубки показалась желтоватая пена. Меллер протянула цилиндр Тоне.

– Берите и сосите. Если сосать будет трудно, подкачайте воздуху. Наконечники стерилизованы. Чего гримасничаете? Наша посуда не так красива, как греческие чаши, но зато хороша для здешних условий.

Тоня нерешительно взяла трубку в рот.

– Ну как? – спросила Меллер.

– Очень вкусно.

Крамер подал мне другую «соску». Полужидкая желтая кашица из «кэцовской репы» была действительно очень вкусна. Маседуан из бананов тоже хорош. Я не успевал подкачивать насос. Затем следовало желе из абрикосов и клубничный мусс.

Я ел с удовольствием. Но Тоня была задумчива и почти ничего не ела.

В коридоре я нагнал ее, схватил за руку и спросил:

– Чем вы озабочены, Тоня?

– Я сейчас была у директора Звезды Кэц, справлялась о Евгеньеве. Его уже нет на Звезде. Он отправился в длительное межпланетное путешествие.

– Значит, и мы последуем за ним? – с тревогой спросил я.

– Увы! – ответила она. – Нам надо работать. Но директор сказал, что, может быть, вы совершите межпланетное путешествие.

– Куда? – с испугом спросил я.

– Еще не знаю. На Луну, на Марс – может быть, и дальше.

– Нельзя ли с Евгеньевым поговорить по радио?

– Можно. Радиосвязь Кэца не установлена только с Землей: мешает слой Хевисайда. Он отбрасывает радиолучи. Мне как раз придется работать на нем, чтобы короткими лучами пробить этот слой и установить радиосвязь с Землей. Пока связь поддерживается световым телеграфом. Прожектор в миллион свечей дает вспышки, которые прекрасно принимаются на Земле, если только небо не покрыто облаками. Впрочем, на Памире, в городе Кэц, небо почти всегда безоблачно. С летящими же в межпланетном пространстве ракетами Звезда Кэц говорит по радио… Сейчас я пойду на радиостанцию и постараюсь наладить связь с ракетой, исследующей мировое пространство между Звездой Кэц и Луной… А вас директор просил зайти к нему. – Посмотрев на часы-браслет, Тоня добавила: – Хотя к директору сегодня уже поздно. Полетим вместе на радиостанцию. Комната номер девять.