Евгений Войскунский - Новый товарищ

— Какие сведения нужны? — спросил Чащин.

Инструктор политотдела Половицын, лысоватый, капитан-лейтенант, подышал на руки и вытащил из кармана вечное перо.

— Во-первых, об отличниках.

Чащин назвал цифру, Половицын аккуратно записал, придерживая левой рукой правую.

— Постойте, — сказал Кириллов. — Неправильно. Не забывайте, что Золотухина придется вывести из отличников.

— Вывести всегда успеем, товарищ командир. Я прошу вас немного подождать.

— А что такое? — Кириллов насупился.

— Кое-что выяснить надо. С Золотухиным дело сложнее, чем кажется…

— Не вижу ничего сложного, товарищ Чащин. Патруль задержал его в городе в нетрезвом виде, отправил в комендатуру. Ясно, как апельсин.

— Раз напился — нечего в отличниках ходить, — поддержал Половицын. — Стало быть, минус один. — Он старательно исправил цифру.

— Он не напился, — сдержанно сказал Чащин. — У меня пока нет доказательств, но… я убежден: он не пил.

— «Убежден»! — Кириллов прошелся по комнате. Не любил он мальчишества. Плотный, коренастый, он остановился перед Чащиным: — Вы молодой еще работник, и я хочу вас предостеречь: никогда не полагайтесь на печенку.

Чащин тоже встал.

— Золотухин два с лишним года служит, — сказал он, — и, насколько я знаю, ни разу за ним ничего не наблюдалось. Наоборот…

— Ну, не наблюдалось. Может, просто он не попадался. Из этого следует только то, что Золотухин ненадежный человек. Факт есть факт.

— Ладно. — Чащин резко повернулся к Половицыну. — Пишите, что он ненадежный. Хоть обеими руками, Все равно я этот «факт» выясню.

Позже Кириллов жаловался другу: «У всех замы как замы, а у меня волейболист…» — и снова вспоминал Терскова.

Дня через два, сразу после утреннего осмотра механизмов, пройдя вместе с Чащиным по лодочным отсекам, Кириллов пригласил его в свою каюту.

— Что же это, дорогой товарищ? — сказал он сухо. — Половицын докладывает, что у вас в учете беспорядок. Две последние политинформации не записаны. В книге протоколов какие-то посторонние бумаги… Так не пойдет. Я, кажется, предупреждал, чтобы все было в ажуре, а?

— Упустил немного. Дело поправимое, товарищ командир.

— «Поправимое»! Извольте поправить немедленно! И вообще я просил ставить меня в известность о ваших мероприятиях. А вы?.. Куда это вы ходите каждый день после обеда?

— Насчет Золотухина…

— Так и знал! Что вам, делать больше нечего? Человек совершил проступок, наказан — и все. Прекратите эту беготню!

Чащин достал из кармана журнал «Радио», свернутый в трубку, и, вынув из него два листа бумаги, молча протянул их Кириллову.

— Что еще?

— Я разыскал начальника патруля, который задержал тогда Золотухина. Лейтенант с тральщика… Прошу прочесть.

В лейтенантском послании подробно описывался инцидент на танцплощадке в городском парке. Матрос с крейсера привязался к девушке, с которой танцевал Золотухин. Последний отозвал навязчивого кавалера в сторонку. Горячий разговор был прерван подоспевшим патрулем. Матрос с крейсера был явно, как писал лейтенант, «в состоянии опьянения, о чем свидетельствовали его грубые выражения». Что до Золотухина, то разбираться с ним у лейтенанта не было времени, и он отправил обоих соперников в комендатуру. Там Золотухин произнес пылкую речь о несправедливости, что крайне не понравилось помощнику коменданта, человеку крутого нрава и быстрых решений. Лейтенант сожалел, что погорячился, и просил не портить Золотухину послужного списка, «как невинно пострадавшему».

— Что ж, — сказал Кириллов, дочитав до конца. — Бывают и ошибки. Ничего страшного.

— Страшнее всего, — ответил Чащин, — несправедливо обидеть человека.

— Прикажете мне теперь извиняться перед Золотухиным?

— Нет. Но объяснить ему. Снять взыскание, восстановить в списке отличников.

Кириллов помолчал, потом сказал решительно:

— Вот что. Сегодня начинается учение. Пусть он проявит себя, тогда и снимем взыскание. А сейчас — готовиться к выходу.

…В ноль часов лодка уже находилась в районе учений. Тихо было в центральном посту: командир не терпел лишних разговоров.

Коротки минуты атаки, но долги, как вечность, часы ожидания.

Кириллов сидел на разножке, прислонившись спиной к трубе командирского перископа. В десятый раз перебирал в уме возможные варианты атаки. Пока все шло хорошо. Он вовремя выполнил приказ о занятии новой позиции. Вовремя закончил зарядку батареи. Конвой «противника» приближается, данные о его месте поступают регулярно.