Иван Науменко - Грусть белых ночей

Василя поразили ее слова. Учительница — и так открыто, искренне делится с ними, своими учениками, задушевными мыслями. Да, собственно говоря, биологичка и на учительницу мало похожа — маленькая, щупленькая, — даже в восьмом классе есть девчата покрупнее ее.

На перекрестке высокий столб с подвешенным электрическим фонарем. Под фонарем друзья остановились.

— А вы на Есенина похожи, — вдруг заявила молодая учительница Василю, слегка коснувшись его руки.: — Слышали, конечно, о таком поэте?..

Затем обратилась ко всем троим:

— Заходите, ребята, ко мне. Я новые пластинки привезла... И Есенина почитаем...

— Вертихвостка! — недовольно проворчал Степан, как только за биологичкой закрылась калитка.

А Василя словно электротоком ударило. Девушка, которая училась в столичном университете, обратила внимание не на десятиклассников — Степана, Ивана, а на него, восьмиклассника. Про Есенина Василь, разумеется, слышал, но ничего не читал из его произведений и портрета не видел. Надо будет непременно почитать... Но почему она так сказала?

Василь всегда любил прогуливаться по Железнодорожной улице — домики все аккуратные, как на подбор, со вкусом выстроенные. Вдоль тротуаров — липы. В каждом дворе — фруктовый сад. Теперь же, когда на этой тихой улочке поселилась молодая учительница, увлекающаяся стихами Есенина, улочка стала тянуть к себе еще больше, вызывать в душе какие-то особые чувства...

В школе тем временем готовятся проводить большие военные игры. Степан по нескольку раз в день бегает в районный совет Осоавиахима — это рядом со школой, в двухэтажном здании райисполкома, даже отдельные уроки пропускает. В пионерской комнате лежит, наверное, не меньше ста противогазов, несколько санитарных сумок с индивидуальными пакетами, а также деревянные трещотки — они заменяют пулеметы.

Наступление и оборона — скорее для вида. Просто осоавиахимовское руководство — сам начальник на играх будет присутствовать — хочет проверить, умеют ли школьники пользоваться противогазами, индивидуальными пакетами. После игр будут выданы значки.

Игры ночные. Вечером колонна, состоящая из парней и девчат восьмых — десятых классов, выстроилась на школьном дворе.

Василь очень любил ходить в колоннах, — еще когда бегал в младшие классы, первомайские и октябрьские митинги обычно всегда заканчивались демонстрацией на улицах местечка. Гулко били барабаны, заливались гармони, трепетали на ветру знамена, полотнища лозунгов; люди несли транспаранты, портреты вождей; на праздничных одеждах развевались красные банты. Все это необычайно бодрило, поднимало настроение; казалось, конца не будет радости и веселью.

Тем временем колонна двинулась со школьного двора. Во главе ее осоавиахимовский руководитель — еще моложавый, военной выправки мужчина, а также несколько преподавателей.

Большая половина ребят с противогазами через плечо, у отдельных девчат — санитарные сумки. Барабаны десятиклассникам не подходят, да и духового оркестра в школе нет, только струнный, но под балалайку и мандолину колонны не маршируют.

Правда, настроение и без музыки приподнятое. Ночь в лесу, ярко пылающие костры — без них не обойдешься, — такого еще не было. Со всех сторон доносятся шутки, смех...

Колонна направляется к лесу окраинными улицами, которые недавно появились в местечке после сселения окрестных хуторов. Небо затянуто сплошными облаками — раньше времени стало темнеть.

Позади остается паровая мельница, высокая с проволочными оттяжками труба, заросшее кудрявыми соснами кладбище. Те, кто сдает нормы на «Ворошиловского стрелка», обычно ходят на кладбище стрелять из малокалиберной винтовки.

Люди копают картошку, с поля доносится запах подсохшей ботвы, дымят на огородах костры. По проселкам неторопливо ползут подводы, туда-сюда снуют полуторки с полными кузовами клубней. Колхозники с нескрываемым удивлением смотрят на шумную колонну школьников, направляющуюся в лес в такой поздний час.

В этом конце местечка садов меньше, чем там, где живет Василь. Во дворах и на огородах растут высокие, с широкими кронами груши-дички. Дички вот-вот дозреют, их острый терпкий запах смешивается с запахом картофеля, вскопанной земли, желтой пожухлой травы.

Василь шагает рядом с Давидом Лемешенком и Андреем Зубком, своими одноклассниками, все время напряженно прислушиваясь к голосу Нади Меделки, — она идет в группе девушек-санитарок из девятого класса, перекинув через руку легкое пальтишко. С того времени, как начались занятия в школе, ничего нового в отношениях между Василем и Надей не произошло. Ему по-прежнему хотелось видеть ее на переменах, перекинуться с ней двумя-тремя словами.