В Европе неумолимо сгущались тучи большой войны. Они ближе и ближе придвигались к востоку. И, забыв все личные обиды, Мильдер вместе с десятками тысяч ему подобных генералов и офицеров не за страх, а за совесть включился в самую активную подготовку. Удачная война с Россией решила бы много вопросов не только государственных, но и личных. Как военный теоретик, он смог бы на практике проверить созданную им теорию; как человек, потерявший материальные блага, в свое время достигнутые высоким положением, он, бесспорно, мог поправить их; как обиженный и незаслуженно отвергнутый обществом, он вернул бы себе былое уважение и фамильный престиж, - словом, то, чем так дорожит каждый истинный немец старинного прусского происхождения. Игра стоила свеч! И Мильдер весь, без остатка, отдался этим манящим, как свет далекой звезды, целям.
Глава четвертая
1
- Ну, какое впечатление о взводе? - спросил Жигуленко у вошедшего в комнату Миронова,
- Какие-то настороженные все, глядят недоверчиво. А в общем народ хороший. Все по второму году служат в армии. Один в финской войне участвовал. Вот это детина - богатырь Илья Муромец. Роста двухметрового, в плечах косая сажень, а глаза голубые, застенчивый, как девушка. Фамилия у него крепкая - Подопрыгора. Ко мне во взвод мощный народ попал, будто кто специально подбирал. Полагута, Новохатько, Ягоденко - все богатыри. Командир отделения сержант Правдюк, среднего роста, но крепыш. А вот помкомвзвода старший сержант Рыкалов - худощавый, словно высушенный, и лицо лимонного цвета.
- А что с ним?
- До армии на химическом заводе работал, в аварию попал и отравился. А теперь - есть заключение врачей - он здоров… Ну, а как дела у тебя?
Жигуленко призадумался.
- Откровенно, я разочарован… Взвод так себе. Дисциплина слабая. У них до меня был командир тряпка: за два года командования ни одному взыскания не дал. Все уговаривал.
- А ты, Евгений, - перебил Миронов,- как в веду глядел: ко мне во взвод эти плясуны попали… Помнишь, мы их на вечере красноармейской самодеятельности видели?
- Хлебнешь ты с ними горя, Ар-ти-сты!… - И спросил:
- Ну, а Аржанцев, наше ротное начальство, как тебе понравился?
- Он, по-моему, хороший командир. Придирчив. И повторяет на каждом шагу: «Люблю порядок». Но он оправдывает, по-моему, свой девиз. Действительно, у нас в роте, в казарме чистота госпитальная…
- Да, он нам теперь жизни не даст со своим порядком,- бросил Жигуленко.- Каждый на чем-нибудь выслуживается. Попал он в любимчики к Канашову.
Миронов понял: Жигуленко недоволен своим назначением.
Евгений окончил училище отлично - по первому разряду и имел право выбирать округ для службы. Но в округе, где жили его родные, свободной должности командира роты не оказалось. Жигуленко предложили ехать в особый округ, где его могли назначить на эту должность
У Канашова освободились две должности ротных, но он не согласился сразу предоставит их молодым командирам. И это задело самолюбие Жигуленко. О разговоре между ним и Канашовым он не сказал ничего Миронову. Но сейчас вспомнил слова командира полка: «Этак, лейтенант, вы через год потребуете должность комбата. Покомандуйте взводом. Не торопитесь… Будете хорошо командовать, не задержим - выдвинем».
Жигуленко затаил обиду. И с первого дня решил, что наведет должный порядок во взводе (о слабой дисциплине его предупредил комбат). Теперь он сделает его одним из первых по боевой подготовке в полку.
Миронов вдруг спохватился:
- Совсем было забыл… Мне пора на стрелковый тренаж. Ты уже был там, Евгений?
- Был,- неохотно ответил Жигуленко.- И зачем только время тратить…
Миронов собрался уходить, но увидев проходящего по двору командира полка, сказал:
- А у меня сегодня Канашов был на технических занятиях.
- Ну и что ж, похвалил? Ведь ты мальчик-паинька. Вчера до двух ночи сидел. Конспект у тебя аккуратненький. Начальству это нравится. Кстати, дай мне свой конспект на вечер, я погляжу.
Миронов, слегка смущенный подкусыванием товарища, положил свой конспект на тумбочку.
- Ничего, представь, он мне не сказал. Побыл час. В занятия не вмешивался. И вдруг уехал…
- Значит, будет на совещании хвалить… Вот увидишь. Если что не так, начальство не смолчит. Ты построже с ними. Исправней солдаты будут.
Миронов растерянно взглянул в зеркало: волосы на макушке стояли торчком. Он плеснул воды в руку, быстро пригладил вихор и надел фуражку.
Читать дальше