Леонид Леонов - Метель

ПОРФИРИЙ (снимая картуз) .Я испугал вас? Я пришел к своему брату, Степану Сыроварову.

КАТЕРИНА (смятенно, с колен) . Он сейчас придет, он сейчас придет.

ПОРФИРИЙнаклонился, чтобы поднять ее.

Не надо. Ничего не надо говорить. Он сейчас придет…

ПОРФИРИЙ.Катя.

КАТЕРИНА.Теперь все другое… Не надо!

ПОРФИРИЙ.Я знаю. Через столько лет можно и не возвращаться.

КАТЕРИНА.Что вам нужно от меня?

ПОРФИРИЙ.Только спросить: ты счастлива?

В полуоткрытой двери налево, видный лишь с авансцены, появляется СТЕПАН, слушает с улыбкой и исчезает.

КАТЕРИНА.Мне больно… коленка очень болит.

ПОРФИРИЙ.Ты ушиблась, когда упала на лестнице.

КАТЕРИНА.Пустите… мне за лекарством надо. У меня дочь больна…

ПОРФИРИЙ (встревоженно) .Чем?

КАТЕРИНА.Тобою… все больны тобою!

Убегает, наматывая платок вокруг шеи. ПОРФИРИЙпровожает ее взглядом. Когда он обернулся, СТЕПАНуже стоит перед ним с протянутыми руками.

СТЕПАН.Приветствую тебя на родине, брат!

ПОРФИРИЙ (сухо) . Отойди подальше, Степан. Мне тебя хорошо видно и оттуда.

СТЕПАНзакладывает сложенную газету в щель двери, чтобы не открывалась.

Ты написал, что Катерина в отъезде. Ей же было тяжело меня увидеть сразу.

СТЕПАН.Она… она вернулась.

ПОРФИРИЙ.Я нашел у себя на койке твою записку. Я пришел.

СТЕПАН.Да, мне хотелось повидаться. В прошлый раз я побежал догонять тебя, но ты уже ушел. Чего ты побоялся?

ПОРФИРИЙ.В комнате была Зоя.

СТЕПАН.В комнате была подруга Зои. (Испытующе.) А если бы и Зоя?

ПОРФИРИЙ.Я не хотел, чтобы она увидела меня с тобою вместе.

СТЕПАН.Та-ак… Что же ты не спросишь меня об отце, о матери!

ПОРФИРИЙ.Не хочу, чтобы именно ты говорил о них мне.

СТЕПАН.Понятно. Но, может быть, мы все-таки сядем?

Он торопится подать Порфирию стул, тот берет его первый. Их взгляды встретились. СТЕПАН смущенно отходит. Они сели.

Ну… где же ты был, Порфирий?

ПОРФИРИЙ.Проходил кольца ада. Чего и тебе желаю для науки.

СТЕПАН (усмехаясь) . Грубо, но точно. Все-таки… как ты выглядишь теперь… извнутри?

ПОРФИРИЙ (почти сурово) . Я стою за интересы рабочих людей.

СТЕПАН.У нас говорят: за рабочий класс. Значит, приехал работать, падать замертво от усталости, чтобы когда-нибудь… через двадцать лет сказать: и мое!.. Но трудно тебе будет здесь, Порфирий. Великий университет неверия прошли мы тут без тебя. (Тихо.) Не мешайся в это дело. Оно еще не кончилось…

ПОРФИРИЙ.Место под кровлей в непогоду я себе заработаю.

СТЕПАН.Разные бывают кровли!

Молчание. Из комнаты, где справляют зиночкину помолвку, доносится тихая игра на гармони. Песня «…осудили меня братья, прогнала меня мать, и пришлося мне в неволе сухаречки глотать…» Слышна лишь вторая половина строфы, пропетая Зиночкой фальцетом и на полувздохе. И опять — приглушенные аккорды гармони.

А вот куртка-то твоя не по климату. Слушай, у меня доха без дела лежит…

ПОРФИРИЙ.Мне ничего от тебя не надо.

СТЕПАН.Истосковался по русском морозце? Что ж, закаляйся. Я в том смысле, что будь готов к любой неизвестности.

ПОРФИРИЙ.Блудный сын, входя в отцовский дом, тоже не знал: хлебца ему кинут или раз по шее дадут. Я ко всему готов.

СТЕПАН (насмешливо) . Ты был сговорчивей в тот раз, заграницей. Ты сидел безработный, жрал какую-то вонючую замазку с помойки, а я принес тебе деньги…

ПОРФИРИЙ.Вот об этом и поговорим. (Часто прерывая и прислушиваясь то ли к воспоминанию, то ли к переборам гармони на зиночкиной помолвке.) Ты выпросил у меня позволения положить деньги на мое имя. Одну тысячу.

СТЕПАН.Ты… говори тише, люди кругом!… Всякий старается уберечь себя от будущего.

ПОРФИРИЙ.Однажды, оказавшись на краю, я пошел взять двадцать франков. Двадцать!.. Представь себе мое удивленье, когда я обнаружил себя почти миллионером.

СТЕПАН.Ну, брат… нищему все, что выше сотни — миллион! Конечно, если переводить на наши… (Твердо.) Я копил эти деньги на черный день пятнадцать лет.