— Какой же ты пропагандист без карандаша? А блокнот?
И блокнота не было.
— Эх, студент, студент, а на войну собрался!
Как хорош был Киев в этот тихий и грозный золотой сентябрь 1941 года!
Даже суровая военная одежда города — слепые, зашитые досками и доверху заложенные мешками с песком витрины, противотанковые ежи и баррикады на улицах, дзоты и траншейные щели, вырытые в скверах и на площадях, не могли изменить величественной живописности Киева. Он был все так же прекрасен в ясной прозрачности осеннего воздуха, и золотистые громады домов стояли на холмах как видения.
Кончился патрульный час. И тотчас же с разных сторон возникли сигналы машин, свистки милиционеров. Вышли дворники в белых передниках с большими, как у носильщиков, медными бляхами на груди и из длинных шлангов стали поливать тротуары.
Девушки, бойцы ПВО, провели по свежей улице на веревках, точно пойманного ночью на улицах города слона, аэростат воздушного заграждения; он все время вырывался из рук.
Открылись затемненные на ночь окна, с громом полетели вверх жалюзи в дверях магазинов.
В книжных киосках выставили новинки: «Силуэты германских самолетов», «Танки», «Эволюция стрелкового оружия».
Солнечно-ясно и оживленно на Крещатике. На тротуарах, как в мирные дни, много народу: военные, женщины, старики. Через узкие ворота в баррикадах проносились переполненные троллейбусы, вереницы машин с зенитными пулеметами, огромные грузовики, в которых стояли попарно кони, изумленно разглядывая город, проезжали высокие обозы сена с лежащими под самыми облаками ездовыми.
На солнечной стороне улицы веселой стайкой пробежали с портфелями и сумками мальчики и девочки.
— Какой школы?
— Сорок четвертой! — ответили они хором.
Это у линии фронта.
Прошел расклейщик афиш, и в утреннем воздухе мирно повеяло клейстером, и на тумбах появилась афиша об открытии сезона в госцирке с участием артистов драмы, эстрады, оперы, цирка и труппы лилипутов.
У главного почтамта выгрузили брезентовые мешки с почтой. Письма пришли сюда, в осажденный фронтовой город, дальним и кружным путем: до Харькова — в вагоне по старому как мир почтовому тракту, а потом уже добирались попутными военными эшелонами, вместе с танками, авиабомбами, маршевыми ротами до Дарницы, а из Дарницы их везли в больших зеленых военных машинах по мостам через Днепр, киевскими улицами до почтамта, а отсюда их повезут к городским окраинам — до штабов дивизий, полков и уже на конях — до угнездившихся на киевских холмах КП батальонов, откуда ползком ротные почтальоны доставят их адресатам в траншеи или индивидуальные ячейки. В дороге почту бомбят, обстреливают из пулеметов и снайперских винтовок, и многие письма проштемпелеваны осколками и пулями.
Во всю мощь гремит радио: «Увага! Увага! Говорыть Киев! Радиостанция РВ-9 на хвыли 539,6 метра».
Трансляция радиопереклички городов Москвы, Ленинграда и Киева идет вперемешку с зенитной стрельбой. Иногда голос Москвы уходит далеко-далеко и снова возвращается, еще более громкий, мощный, уверенный, победивший расстояние, заглушая зенитную стрельбу.
Все так же зажигаются на перекрестках попеременно зеленые и красные огни, сообщая улицам обычную размеренную жизнь, стоят те же милиционеры, только теперь они не в белых шлемах, а в касках, с карабинами. Ближе к Демиевке, у переезда через баррикады, место милиционеров заняли девушки-регулировщицы с красными флажками, и это означает, что здесь не только городская улица, но и военно-автомобильная дорога. И идут не машины, на которых написано: «Мясо», «Молоко», «Пончики», а огромные зеленые военные грузовики с авиабомбами в клетках, тягачи с артиллерией.
Так же открыты ателье мод, на вывесках нарисованы франты в клетчатых гольфах и ковбойках, но за длинными столами мастерицы шьют ватники и ватные штаны. Из выбитых окон летит вата, и ветер носит ее по улице вместе с алыми листьями.
Без перерыва, день и ночь, входят люди в подъезды высокого нового здания над древним Днепром, где помещается ЦК КП(б)У. До утра ярко освещены коридоры, и никогда не утихают телефоны. Но на совещаниях уже говорят не об осенних перевозках, подъеме зяби, новых музыкальных школах, переподготовке врачей и садовников, а об укреплении огневых рубежей и строительстве баррикад, о производстве колючей проволоки, мин и бутылок с горючим, о подготовке подрывников, минеров и партизан-радистов. Все нити круговой обороны сходятся к этому высокому новому зданию на берегу древнего Днепра.
Читать дальше