Лев Овалов - Голубой ангел

В той же уборной, в корзине для мусора, Виктор нашел и папку; чертежей, конечно, в ней не было.

Тогда Зайцев принялся твердить о том, что со Сливинским случилось несчастье…

Всем учреждениям, которые могли способствовать розыску исчезнувшего человека, дано было распоряжение взяться за поиски Сливинского, а часом позже полотер Хрусталев в гостиной четвертого этажа нашел за диваном труп Сливинского. Затылок его тоже был раздроблен кастетом, и убит он был, по заключению врачей, в одно время с Гущиным.

Сообщать о смерти Сливинского Зайцеву Пронин запретил: он щадил молодого инженера; горе могло помешать его работе, а время должно было помочь свыкнуться с мыслью о потере.

Убийца не оставил никаких следов, все было неясно и загадочно, и лишь исчезновение чертежей позволяло предполагать о цели совершенного преступления.

Пронин отдавал себе отчет в том, что трудно будет раскрыть это неясное и хорошо подготовленное преступление; нелегко ему было сдерживать и нетерпение Евлахова, торопившего с розыском и преувеличивавшего простоту задачи.

– Ну, кто оказался прав? – тревожно и вместе с тем с задором спросил Евлахов, приехав утром к Пронину и садясь возле его постели. – Я сразу почувствовал, что все происходит неспроста!

– Хотите, возьму вас к себе в помощники? – усмехнулся Пронин. – Я в предчувствия верю слабо.

Евлахов укоризненно покачал головой.

– Просто вы слишком привыкли к таким делам, – упрекнул он Пронина, рассматривая вытканные на ковре узоры.

– Что же вы теперь думаете делать? – спросил он после минутного молчания.

– Спать не будем, – опять усмехнулся Про­нин. – Железнов уже этим делом занимается, да и другие товарищи ему помогут.

– Но мне хотелось, чтобы ты сам занялся этим делом, – попросил Евлахов. – Слышишь, товарищ Пронин?

– Я, конечно, помогу, – ответил Пронин довольно-таки безучастно. – Ведь у меня грипп, температура…

– Курица не птица, грипп не болезнь! – рассердился Евлахов. – Я вот недавно получил важное задание – ни на какой грипп не посмотрел. Выпей коньяку с малиновым вареньем, все и пройдет. Дело-то ведь серьезное…

Он встал и прошелся вдоль комнаты.

– Нет, я очень прошу тебя лично заняться этим делом, – сказал Евлахов, останавливаясь перед Прониным. – Надо проверить в гостинице всех жильцов, обыскать каждую комнату!

– Вы говорите наивные вещи, – мягко возразил Пронин. – Если даже чертежи спрятаны в гостинице, в чем я сильно сомневаюсь, для того чтобы найти в таком громадном помещении пачку бумаг, понадобится потратить несколько месяцев и заставить работать десятки опытных людей.

– Не может быть, чтобы среди многочисленных приезжих не оказалось подозрительных личностей, – продолжал кипятиться Евлахов. – Проверьте документы!

– Вы не улавливаете особенностей этого преступления, – кротко объяснил Пронин. – Это ведь не обычное уголовное дело. Преступления против собственности совершают большей частью профессионалы-рецидивисты. Обнаружив убийство с целью ограбления или кражу со взломом, почти всегда поиски можно направить по определенным каналам. Политическое преступление, направленное не против отдельных личностей, а против целой страны, целого народа, раскрыть гораздо труднее. Шпионы и диверсанты редко действуют по стандарту. Они остроумней и находчивей и, по возможности, не станут пользоваться ни фальшивыми паспортами, ни отмычками взломщиков.

– Судя по твоим словам, получается, что агенты капиталистических разведок неуловимы? – мрачно спросил Евлахов.

– Нет, зачем же! – возразил Пронин. – Они талантливы, но и мы не лыком шиты. Кроме того, у нас есть еще одно преимущество. Они хорошо служат своим хозяевам, но хозяева-то их малочисленны. Народ, против которого они борются, превосходит их и численно, и морально, а следовательно, и людей, которых народ посылает бороться против своих врагов, и числом побольше, и сердца у них погорячее.

– Это я понимаю, конечно, – согласился Евлахов. – Но что нам делать в данном конкретном случае?

– Искать, – ответил Пронин с улыбкой.

– Но как, как? – опять нетерпеливо воскликнул Евлахов.

– Так же спокойно, как уверенный в себе школьник решает заданную ему задачу, – сказал Пронин. – Вместо того чтобы запутаться среди сотен людей, мы прежде всего должны выяснить, кому было известно об изобретении. Зайцеву, Сливинскому, вам… Кому еще?

Они перебрали всех людей, которые были причастны к вызову Зайцева в Москву.