И если посмотреть на роман «Что делать?» в этом свете, то не такими уж несправедливыми и лукавыми покажутся слова «Предисловия»: «Содержание повести — любовь…» В этом свете окажется, что этот политический, общественно-философский роман, роман-воззвание — есть и в самом деле книга о любви. Не «любовный роман», а именно книга о любви, о том, что такое настоящая, истинная любовь и что нужно людям, чтобы все они могли и жить по-человечески, и любить по-человечески.
С любви к Лопухову начинается освобождение Верочки из «подвала». Любовь помогает Насте Крюковой начать достойную жизнь. Любовь Веры Павловны и Кирсанова озаряет новым светом их жизнь, помогает им жить и трудиться. Любовь связывает судьбы Лопухова и Полозовой. От любви отказывается «особенный человек» Рахметов — отказывается потому, что не удовлетворена еще его главная потребность, потребность в новой жизни для всех, не удовлетворена его главная любовь — «пламенная любовь к добру». Революции и любви — этим двум темам посвящены вдохновеннейшие страницы романа. Своей «невестой» называет революцию Лопухов. II в картинах будущего, в четвертом сне Веры Павловны, возникают символические образы разных эпох развития человечества — разных эпох любви — Астарта, Афродита, Непорочная и грядущая Светлая Красавица, символ всеобщей любви и братства людей в будущем коммунистическом обществе.
В конце романа возникает еще один женский образ — «дама в трауре». Литературоведы до сих пор спорят, кого разумеет автор — возлюбленную Рахметова или Ольгу Сократовну Чернышевскую. Но как бы там ни было, а главное заключается в том, что праздничный финал романа, рисующий победу революции, когда «дама в трауре» превратилась в «даму в розовом», тоже пронизан победной мелодией любви.
«Что делать?» — книга о революции и книга о любви. Она перекликается с некрасовскими строками: «Как женщину, ты родину любил» — и предвосхищает строки Маяковского:
Я ж
с небес поэзии
бросаюсь в коммунизм,
потому что нет мне
без него любви.
Эта книга — не для отдохновения и не для забавы. Эта книга — для зрелого и мыслящего читателя. Автор воспоминаний «Встречи с В. И. Лениным» Н. Валентинов, бывший меньшевик, воспроизвел страстную отповедь Ленина в ответ на пренебрежительный отзыв о романе Чернышевского: «…недопустимо называть примитивным и бездарным «Что делать?». Под его влиянием сотни людей делались революционерами. Могло ли это быть, если бы Чернышевский писал бездарно и примитивно? Он, например, увлек моего брата, он увлек и меня. Он меня всего глубоко перепахал . Когда вы читали «Что делать?»? Его бесполезно читать, если молоко на губах не обсохло. Роман Чернышевского слишком сложен, полон мыслей, чтобы его понять и оценить в раннем возрасте. Я сам попробовал его читать, кажется, в 14 лет. Это было никуда негодное, поверхностное чтение. А вот после казни брата, зная, что роман Чернышевского был одним из самых любимых его произведений, я взялся уже за настоящее чтение и просидел над ним не несколько дней, а недель. Только тогда я понял глубину. Это вещь, которая дает заряд на всю жизнь» [6] .
А. В. Луначарский приводил слова, сказанные ему Н. К. Крупской: «Вряд ли кого-нибудь Владимир Ильич так любил, как он любил Чернышевского. Это был человек, к которому он чувствовал какую-то непосредственную близость и уважал его в чрезвычайно высокой мере… Я думаю, что между Чернышевским и Владимиром Ильичем было очень много общего» [7].
Роман Чернышевского породил целое движение, названное в 60-е годы женским движением. Тысячи женщин организовывали артели по примеру мастерских Веры Павловны. Под влиянием романа была создана знаменитая коммуна писателя В. А. Слепцова, в течение двух лет существовала коммуна великого композитора Μ. П. Мусоргского, а также артель художников во главе с выдающимся живописцем И. Н. Крамским. Пусть бесплодны были эти попытки создать прочные социалистические организации в условиях полицейского режима — они сыграли свою благородную роль, революционизируя сознание людей. Свою книгу «Что делать?» Ленин назвал под воздействием романа Чернышевского.
«Книга стала альфой и омегой русской молодежи, ее путеводной звездой, за которой следовало целое поколение, самое идейное, самое благородное поколение всех времен» [8] , — писала Клара Цеткин. «…Не было ни одного литературного произведения, которое бы так сильно повлияло на мое революционное воспитание, как роман Чернышевского… и нет никакого сомнения, что именно это благотворное влияние в моей юности очень много помогло моему воспитанию как пролетарского революционера и находило свое выражение в дальнейшем в моей революционной борьбе в Болгарии и на Лейпцигском процессе» [9], — заявлял Георгий Димитров.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу