Родион Белецкий - После армии

ИЛЬЯ: У меня характер такой.

ВОВКА: Вот пойди и удавись со своим уродским характером. А у меня сегодня хорошее настроение. Не хочу, чтобы ты мне его испортил.

ВОВКА, хлопнув дверью, выходит из комнаты.

ИЛЬЯ: Вов!

ИЛЬЯ спешит за другом, но тот уже вышел из квартиры. ИЛЬЯ стоит секунду перед входной дверью, затем поворачивается и идет на кухню.

КУХНЯ

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ сидит на табуретке. ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА что-то хлопочет за столом. Напряженная тишина. Заходит ИЛЬЯ.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: А Илюша. Это ты. А наш папа, между прочим...

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Давай не сегодня, Галя.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Наш папа, между прочим, нас с тобой бросить хочет.

ИЛЬЯ: Почему, пап?

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Илья, ты должен понять. Я встретил свою мечту.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Торговку колготками.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Твоя мама очень интересная женщина, но та девушка, она совершенна.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Только шепелявит и ножку приволакивает.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Я ждал этой встречи всю свою жизнь.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Сидя у меня на шее.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Я понимаю, это ужасно, но ничего не могу поделать.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Приспичило ему, старому пеньку, прости Господи.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Насчет денег, то есть материальная помощь, то я буду отдавать и навещать вас часто-часто.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Не нужно нам этого счастья, обойдемся.

ИЛЬЯ: Пап, ты правда уходишь?

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Такова взрослая жизнь.

ИЛЬЯ, ни слова не говоря, берет табуретку и выходит из кухни.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Видишь, чего ты добился. Испортил мальчику праздник.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Я не хотел сегодня ему говорить. Это ты виновата.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Что?!

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА хватает молоток для отбивания мяса и замахивается на ЭДУАРДА НИКОЛАЕВИЧА. Тот сгибается пополам и закрывает голову руками. Но удара не случается. ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА замирает с поднятым молотком, а затем опускает руку. Молоток падает на пол.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Да, ты прав, Эдик, я плохая жена. Мерзкая.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Нет, Галя, это не так.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Дурная, глупая!

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Галя, это неправда.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Ору все время, Боже мой, скандалю. Жизни тебе не даю. Беги от меня, Эдик. Знаю, она лучше. Дай Бог, с ней у тебя счастье будет.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Галя, Галечка, ну не наговаривай ты на себя, ты же замечательная, ты лучше всех!

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Прости меня, Эдик, за все и бросай меня! Плохая я жена и мать плохая. Пойду к Илюше, в ноги ему упаду, может он меня простит. Чует мое сердечко, найдет он тоже скоро кого-нибудь себе и останусь я одна-одинешенька.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Галечка, я ведь еще ничего не решил. Я может еще и не ухожу никуда, Галя!

Но ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА уже направляется к комнате ИЛЬИ.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Илюшенька, сыночек, прости меня глупую...

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА заходит в комнату и видит стоящий прямо под люстрой табурет. На табурете стоит ИЛЬЯ, голову он просунул в петлю от подтяжек, которые привязаны к люстре.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА:(сразу перестав голосить) Сынок, ты что, лампочку вкручиваешь?

ИЛЬЯ: Нет, мама, удавиться хочу.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Илюша!

ИЛЬЯ: Не подходи, а то я прыгну.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Господи, Боже мой! (диким голосом) Отец! Отец!

В комнату вбегает ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Сволочь старая, посмотри, до чего ты ребенка довел!

ИЛЬЯ: Папа, ты не в чем не виноват.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Я ж ему сама эти подтяжки купила.

ИЛЬЯ: И ты, мама, ни в чем не виновата. Это мое личное дело. Лучше выйдите, а то мне придется у вас на глазах...

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Илья, эта девушка - это просто увлечение. Мне стыдно и я никуда не ухожу, ты слышишь?

ИЛЬЯ: Мне все равно, выйдите, я вас прошу.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА:(ОТЦУ) Выйди, слышишь чего тебе сказали! (ИЛЬЕ) Сынок, если ты не из-за него расстраиваешься, тогда, может быть, из-за института театрального, что не поступил?

ИЛЬЯ молчит. ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА говорит и одновременно медленно крадется к табуретке.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Так это дело поправимое. У меня одна женщина лечится, так она жена ректора кинематографического института. Я ей скажу, она тебя мигом устроит. Слезай, Илюша, слезай, пожалуйста.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА уже подобралась к сыну, но ИЛЬЯ резко качается на табуретке и мать пятится назад.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Не надо, сына.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Я эту табуретку знаю. У нее ножка сломана. На изоленте держится.