Г Владимов - Большая руда

- Меня уж не починишь...

- Ну, ты это брось, Витька, - сказал Федька не очень уверенно.

Пронякин помолчал и потом снова разлепил склеившиеся губы.

- Теперь бы дожди не помешали...

- А пес с ними, с дождями-то, - сказал Мацуев. - Теперь уж не страшно. Теперь по руде будем ездить, она не размокнет.

- А выше... все бетонка будет?

- Все бетонка.

- Там... на повороте, где сверзился я, пошире бы надо сделать...

- Сделаем пошире, - пообещал Мацуев.

Они помолчали. Мацуев шумно вздыхал. Он что-то еще хотел сказать.

- Тебе, может, еще чего принести? - спросил Антон и вдруг почему-то нахмурился. - Выпить не хочешь? А то, вон у Федора есть.

Кисти рук у Антона бьши забинтованы тряпками. Он встретился глазами с Пронякиным и спрятал руки за спину.

- Желаешь? - спросил Федька и с готовностью полез в карман.

Сестра вдруг открыла дверь.

- Это чего это у тебя? Чего вы ему даете? Водку паршивую? Не вздумайте.

- А что? - обиделся Федька. - Для облегчения. Я знаю, чего делаю.

- Много ты знаешь! Ему для облегчения вино хорошее требуется. Или чистый спирт. Мы уж тут поили его. А самое лучшее - коньяк пятизвездочный.

- Н-да, - сказал Федька. - Курорт. - К этому слову от относился неприязненно. - Не угадали, значит.

- А это можете выкинуть.

- Выкинем, само собой, - пообещал Федька и спрятал четвертинку в карман.

Гена Выхристюк мягко увлек сестру и притворил дверь.

- Строга стала Нинка-то, - сказал Федька и вздохнул. - Вот так и загубят человека до гробовой доски.

Мацуев придвинулся к Пронякину, и тот увидел вблизи морщинистую темную кожу у него под глазами и табачную седину на висках.

Мацуев смотрел на него откровенно горестным взглядом, покачивая головой, Меняйло - сурово и с мучительным напряжением. Федька пробовал ободряюще улыбнуться. "Должно быть, плохи мои дела", - подумал Пронякин.

- Ладно, хлопцы, - сказал он, когда молчание затянулось. - Вы уж идите... Да нет, не подумайте чего. Просто, плохо мне...

Они поднялись и мяли кепки в руках.

- Знаешь, Виктор, - сказал Меняйло угрюмо и виновато, не глядя на него, - ты все же зуб на нас не имей.

Пронякин усмехнулся одной половинкой губы.

- Имел бы, да вышибло. Теперь не имею.

- А завтра опять навестим, - пообещал, выходя, Мацуев. - Ты уж не сомневайся.

Антон остался. Он постоял над кроватью и осторожно потрогал забинтованную руку Пронякина.

- Как же ты так, Витя?

- Ну что ж, Антоша, дерьмовый я, значит, шофер...

- Ты этого не смей говорить, - строго приказал Антон. - И думать даже не смей. Ты, как бог, шел. Всю дорогу - как бог! Только под конец повернул резко. И не послушался, чудак, я же кричал тебе: "Соскребывай". Ты не слышал, наверно?

- Слышал... Что это у тебя ... с руками?

- Поободрал маленько. Очень ты крепко в кабинке застрял.

Пронякин вздохнул и потянулся головой назад, скрипнув зубами.

- Ты поправься, Витя, - попросил Антон. - Обязательно, слышишь, поправься. Мы ж еще погулять с тобой должны. - Он вдруг широко улыбнулся и, присев к Пронякину, склонился над ним. - А что ни говори, здорово это мы с тобою, а? Будет что вспомнить!

- Да...

Улыбка медленно сползла с лица Антона, точно он вспомнил что-то лишнее, неприятное, ненужное сейчас. Он смотрел напряженно куда-то в пол, затем поднял на Пронякина прямой немигающий взгляд.

- Витя, должен я тебе сказать... Тут следователь ходит, расспрашивает. Ну как ему объяснишь?.. Ты не подумай, что я из-за этого... Я-то отбрешусь. Да я бы сроду к тебе за этим не пришел!..

И Пронякин понял, о чем еще хотел сказать Мацуев, но не посмел.

- Я знаю, Антон... О чем ты говоришь! Следователь... Еще не хватало... Пошлю я его подальше.

Он закрыл глаз. Антон подождал немного и поднялся.

- Я еще приду к тебе, Витя.

- Да... Ступай... Я все скажу...

... Следователь оказался в гимнастерке без погон и с розовым пробором в седеющих волосах. В наши дни так странно видеть человека в гимнастерке и с пробором. "Специально, чтоб перхоть разводить", - подумал Пронякин, глядя на него твердо и прямо. Следователь не стал мучить больного формальностями и, раскрыв на коленях дерматиновую папку, приступил к делу.

- Вы, наверное, знаете, что ведется следствие по поводу несчастного... по поводу того, что случилось с вами?

Пронякин не ответил.

- Есть несколько невыясненных обстоятельств. Если не ошибаюсь, у вас была машина грузоподъемностью в пять тонн... что соответствует по нормам безопасности, установленным для Лозненского рудника, примерно объему одного ковша гусеничного экскаватора.