Юрий Дьяконов: Обещание сердца

Отличное было ощущение. Почти как устраивать русским засаду на Восточном фронте. Наконец-то небольшая тактическая операция по зачистке и как минимум с двумя чистокровными арийцами. Один даже истинный унтерштурмфюрер СС. Командование настоящими солдатами опьяняло фон Аугсбурга. Куда лучше, чем смотреть, как одна группа недочеловеков истребляет другую. Коварная четвёрка крадучись заняла условленные позиции. Её одолевал охотничий голод. Полковник фон Аугсбург незаметно подобрался к тенту и откинул брезентовый край, служивший дверью. В приглушённом свете фонарей он разглядел неспящего человека с оголённым торсом, который склонился над печью, чтобы взять чайник. Тот медленно повернулся и, увидев знакомое лицо оберфюрера, хотел было отдать честь, когда автоматная очередь прошила ему грудь.

Тент содрогнулся от выстрелов, пронзавших всё, что было в метре от земли. Тела трепыхались, как свежевыловленная рыба на льду, забрызгивая кровью подпорки и стенки тента. Фон Аугсбург опустошил магазин, отшвырнул его в сторону и крикнул Мантасу бросать ручные гранаты. Они побежали. Оберфюрер прокричал:

– На землю, лицом в землю. Быстро, быстро, быстро.

Короткой трёхсекундной задержки хватило, чтобы отыскать дерево или броситься в грязь. С практической точки зрения в гранатах не было нужды. Излишество, чтобы потешить самолюбие. Двести выстрелов на восемь спящих и одного несчастного, которому пришлось увидеть всё своими глазами. Но в пылу сражения фон Аугсбургу и этого показалось мало. Когда два взрыва сорвали верхушку тента, он снова вошёл внутрь и сделал каждому контрольный выстрел в голову.

– Этим ублюдкам нельзя доверять. Они наложат в штаны и расскажут всё русским. Чего они ждали? Что мы отдадим им свободную Украину? Лишь за то, что помогали убивать жидов? Глупцы, нам нужна Украина ради зерна. Женщины будут работать в полях, а мужчины отведают нашего хлыста. Ганс, вы с Эриком переночуете у меня дома, а утром наведёте здесь порядок. Только немцам, только немцам можно доверять. Как только доберусь до лётного поля, я прикажу обер-лейтенанту Риттеру прислать вам в помощь отряд. Теперь поехали. Мантас, хватит стоять там пускать газы. Мои жена и дочери ждут. Schnell, Schnell. Ребята поедут за нами.

Всю дорогу Мантас молчал. В тенте среди мёртвых украинцев было по меньшей мере три литовца и один эстонец, все верные солдаты СС, добровольно служившие Третьему рейху. Снова и снова он смотрел в зеркало заднего вида. Но не на плетущийся сзади мотоцикл, а в лицо фон Аугсбурга, его оберфюрера, человека, который только что однозначно разделил людей на арийцев и всех остальных.

Они подъехали к воротам особняка, ставшего на время штаб-квартирой командующего. Тот считал приказ возмутительным, но собирался в течение часа уехать вместе с семьёй. Нужно было сжечь кое-какие записи, другие сложить в портфель. Такой поворот шокировал жену. Ей нравился бывший особняк мэра, и она ужасно боялась летать. Однако с приходом русских на литовскую землю других вариантов не оставалось. Детей вытащили из постелей и одели по погоде. Мантас заправил «мерседес» из канистр в гараже и проводил жену и дочерей фон Аугсбурга во внутренний двор. Он сел за руль и стал ждать командира.

Оберфюрер СС не тратил времени даром. Он похвалил курьеров Ганса и Эрика, велел им не проспать и, если потребуется, ещё раз выровнять место погребения и пересадить на потревоженную территорию местные растения. По традиции он обещал Гансу и Эрику повышение, отдал честь и удалился. Дорога до военного аэродрома была унылой. Буря утихла, но продолжал моросить мелкий дождь. Хельга фон Аугсбург не давала мужу покоя из-за предстоящего перелёта, его длительности, жилищных условий в Берлине, школы для детей, одежды, которую она не смогла взять с собой. В конце концов разгневанный фон Аугсбург, вежливый и почтительный немецкий джентльмен, офицер и терпеливый муж, злобно прикурил сигарету и затянулся, зная, как жена ненавидит эту дурную привычку. Он долго-долго держал в лёгких дым и выдохнул, даже не открыв окна. Потом обернулся к жене с таким выражением лица, которого она прежде не видела.

– Моя дорогая фрау, когда сюда нагрянут толпы русских, они изнасилуют тебя и твоих дочерей водочными бутылками, а то, что от вас останется, выбросят волкам. Так что, милая, закрой свой распущенный рот и благодари нашего фюрера Адольфа Гитлера, который предоставил нам пассажирский самолёт.

Мантас, не отрывая глаз от неровной дороги, одобрительно кивнул, подтверждая правоту сказанных слов. Без сомнения, русские вместе со своими монголами просто нелюди, достойные лишь рабства или смерти. Мантас был согласен, однако сейчас, увидев, как командир безжалостно расправился с его соотечественниками, беспокоился вовсе не о русских. Через полчаса машина подъехала к охраняемым воротам. Вооружённые пулемётами часовые СС выполнили все формальности, проверив удостоверения, и проворно отдали честь старшим по званию. Было ясно, что это особый рейс. Обер-лейтенант люфтваффе Риттер вышел из своего тамошнего жилища, чтобы лично встретить оберфюрера Йоахима фон Аугсбурга и его семью. Их жесты и мимика, объятия и поцелуи, в том числе с женщинами, говорили о давнем знакомстве. Мантас вынул из багажника несколько сумок и ждал, желудок его завязался спастическим узлом. Момент истины настал, когда фон Аугсбург отправил семью в ангар и подошел к Мантасу с протянутой рукой.