Коллектив авторов - Притчи и сказки русских писателей

– Кто-де по сей сокме ездит?

Вдруг [видит], по той сокме ездит богатырь, стар человек, конь под ним сив – Алогти-Гирей. Увидел стар человек младого юношу и слазил с своего с добра коня, бьет челом о сыру землю:

– Многолетное здравие государю моему Еруслану Лазаревичу! Как тебя, государя моего, Бог милует? Почто ты, государь, в сие место, в таковую пустыню, заехал, и кои тебя ветры завеяли?

И говорит ему Еруслан Лазаревич:

– Брате стар человек! Почему ты меня знаешь и именем называешь?

И говорит ему стар человек:

– Государь мой, Еруслан Лазаревич! Как мне тебя не знать и именем не называть: я старый слуга отца твоего, стерегу в поле лошадиное стадо тридцать три лета и езжу к отцу твоему поодинова на год поклонитися и жалованье беру; и аз тебя знаю.

И говорит ему Еруслан Лазаревич:

– Братие стар человек! Как тебя по имени зовут, и мне бы тебя добром пожаловать!

И говорит ему стар человек:

– По имени зовут меня, государь, Ивашко, сивый конь. Алогти-Гирей, гораздый стрелец, сильный борец, в полку богатырь.

И говорит ему Еруслан Лазаревич:

– И я сюда зашел волею: похотел в поле казаковать, и горести принять, и желание получить. Яз теперь ребенок млад, учал с неразумия играть во дворе с боярскими детьми и с княженецкими, и шутки шутить учал не гораздо добрые, и царь того не залюбил – велел меня из царства вон выслать. Да то мне не кручина, что велел меня царь из царства вон выслать, только одна кручина велика, что ходил я у отца своего по стойлам и по конюшням, [но] во аргамаках и в жеребцах не мог себе выбрать лошади, коя б мне могла послужить.

И говорит ему Ивашка, сивый конь Алогти-Гирей, гораздый стрелец, сильный борец, в полку богатырь:

– Государь Еруслан Лазаревич! Есть у меня конь сив [космат], и буде его поймаешь, и он тебе будет служить; а буде ты его не поймаешь, и тебе его вовеки не видать.

И говорит ему Еруслан Лазаревич:

– Братие Ивашко! Как мне того видети коня?

И говорит ему Ивашко:

– Государь Еруслан Лазаревич! Видети того жеребца поутру рано на заре, как погоню на море поить лошадей.

И Еруслан Лазаревич лег почивать в каменной палате, и, поутру рано встав, Еруслан Лазаревич пошел на сокму и взял с собою узду тасмяную и встал в сокровенном месте под дубом. Ивашко лошадей к морю пригнал, и Еруслан Лазаревич посмотрел на море [и видит]: когда жеребец пьет, на море волны встают, под дубом орлы крекчут, по горам змеи свищут, и никакой человек на сырой земле стояти не может. И Еруслан Лазаревич ударил наотмашь, и конь доброй пал на окорачки, и хватает его Еруслан Лазаревич, добра коня, за гриву, и наложил на добра коня узду тасмяную, и повел его к палате белокаменной; а Ивашка за ним поехал.

И приехал Еруслан Лазаревич к палате белокаменной, и учал седлать того жеребца, обседлал и учал поезживать; и рад бысть вельми, что ему служить может.

И говорит Еруслан Лазаревич:

– Брате Ивашко, сивой конь Алогти-Гирей, сильный борец, гораздый стрелец, в полку богатырь! Как жеребцу имя дать и как его назвать?

И говорит ему Ивашка, сивый конь:

– Государь Еруслан Лазаревич! Когда может холоп прежде государя такову животу имя дать или как его назвать?

И назвал его Еруслан Лазаревич, добра коня, Арашем вещим.

И говорит Еруслан Лазаревич:

– Брате Ивашко, поедь ты ко отцу моему и к матери, и исправь им от меня челобитье, и скажи им, что поехал в чистое поле гулять и изъезжать князя Ивана русского богатыря, и доброго коня себе добыл, что может ему послужити.

– И говорит Ивашка:

– Государь мой Еруслан Лазаревич! Поезжай с богом.

И Еруслан Лазаревич поехал ступью бредучею, а Ивашка провожал его и поехал за ним во всю пору лошадиную, и Еруслан Лазаревич опередил Ивашка и из очей у него выехал.

А Ивашко воротился от Еруслана прочь, и поехал ко царству царя Картауса Картаусовича и ко князю Лазарю Лазаревичу, и сказал ему от Еруслана посланные речи, и куда он поехал, и что добра коня себе добыл, что тот конь может ему послужить. И отец его князь Лазарь Лазаревич, и мати его Епистимия о сыне своем возрадовались о том, а Ивашка честно дарили великими дарами и отпустили его в чистое поле к своей службе, где ему преж дано приказанье у коней.

А Еруслан Лазаревич поехал в чистое поле. И ехал месяц, и другой, и третий, [и вот] наехал Еруслан Лазаревич в чисто поле рать силу побитую, и въехал Еруслан Лазаревич в тое ратное побоище, и крикнул громко голосом:

– Есть ли в сей рати жив человек?