Мария Червинкова-Ригрова - Сон в летнюю жизнь. Повесть. Перевод с чешского

– Как не старалась, раньше не получилось, – вскрикнула она, целуя Ольгу, – Смотри, вот нарциссы из Дубкова. За мной вслед поспевает тётя

– Тётя?! – радостно воскликнула Ольга, торопясь к двери, где уже появилась высокая, статная пани лет пятидесяти. Тепло обняв Ольгу, она обхватила обеими руками её голову, внимательно разглядывая лицо племянницы.

– Плохо выглядишь! Неважно. В прочем, как я и предполагала. Вот и пришла.

Тётя,, пани Махова говорила кратко и лаконично, голосом командира или генерала, не требующим отговорок. Ясный и твердый взгляд больших мудрых глаз на приятном лице с маленьким носиком и красивым, остро очерченным подбородком, каждое движение тела, и звук голоса, – всё говорило о живости и непосредственности натуры этой женщины. Казалось, её строгий, ясный взгляд заглядывает в самую глубину души. В чёрных волосах уже белела проседь, но в движениях своих тётя сохраняла живость и резвость молодки.

Она быстро прошла в центр комнаты:

– А теперь давай посмотрим, как тут у тебя! – и оглядев всё опытном взором, посмотрела будто на параде. От её взгляда не ускользнуло ни одной мелочи. задержав надолго свой взор на портрете покойной сестры тётя приняла печальное выражение лица, глаза её увлажнились, а сильный подбородок задрожал:

– Упокой её Господи с миром, – прошептала она. Потом быстро отвернулась, будто стыдясь своих эмоций.

– Забегалась я сегодня, – сказала она сухо, усаживаясь в кресле. Было заметно, то она собиралась что-то сказать, потому что уставилась на Ольгу довольно вызывающе.

– А у меня для тебя новость. И, помолчав с минуту, сверкнула глазами и добавила, – В четверг едешь с нами в Дубково.

– Как Вы это представляете себе, тётушка!

– И без возражений! Раз сказала, значит поедешь!

– Ну что, слышала, Ольга! Поедешь с нами! – радостно повторила Лидушка.

– Но я же писала, тётя, что не могу до конца учебного года. Ешё целых восемь недель, – попыталась отговориться Ольга.

– Думаешь, я оставлю тебя такую? Что здесь хорошего? Поди плачешь каждый день, да? Неизвестно, до чего дойдёшь за эти восемь недель. И так не единой родной души вокруг. Получая письмо за письмом я и решила – поеду-ка, заберу умпрямицу. Собиралась слишком долго, но, наконец, приехала.

– Но. тётушка, как мне просить об отпуске? Я не могу и не буду – у меня нет причины. Я ведь могу только раз в году, Вы же знаете.

– Нет причины? Посмотри на себя в зеркало! К тому же, я успела договориьься и с паном директором, и с паном инспектором – все в порядке. С четверга ты в отпуске. Здорово, да?

– Это правда?

– Сама же понимаешь, что правда!

– Вот, отец пишет – здесь… – сказала Лидушка, доставая письмо из кармана, – «Пан советник только рад будет, если не откажется. И пан Ондржей поддерживает».

– Правда? Мне не вериться, что так… Уже… О, Вы так добры, тётушка! – прошептала Ольга, целуя ее руку.

– Так и есть, дочка! Значит. договорились? В четверг едем. А сейчас я за покупками.

Она поднялась, чтобы уйти, а за ней и Лидушка. А когда Ольга провожала их до двери, тётя обернулась и на лестнице, погрозив пальцем и громко усмехнувшись:

– Всё же уговорила тебя, упрямица! Вот так!

Постояв на крыльце с тётей и Лидушкой, Ольга почувствовала себя счастливой и благодарной. «Итак, – думала она, – есть кто-то на земле, кто думает обо мне и кому я нужна!

А тётя так похожа на маму… Раньше я и не замечала, потому что тётя энергичнее и сильнее… Но похожа… Есть что-то во взгляде… Правильно ли, что я согласилась? И что подумают ученики в школе? А Дубково… Хозяин передал мне привет? Да, ждёт…»

И Ольге принялась припомнился отца Лидушки. Впервые в самого раннем детстве, совсем маленькой она удивилась, услышав, что этот старый пан – жених красивой, милой, но очень хрупкой и бледной барышни Леонтины, жившей со своей овдовевшей тётей, которую называла «золовкой», потом вспомнила хозяина поместья, убитого горем, когда она горько оплакивала с остальными смерть милой Леонтинки, и от тёти узнала позже, что после этой смерти малый сирота. Так рассказывала пани Махова в Праги, но уже через несколько лет стала приезжать чаще, ведя за ручку малышку Лидушку… А однажды – Ольга уже закончила тогда учительские курсы – хозяин поместья сам приехал с ними и попросил Ольгу в свободное время присматривать за малышкой. Так и увидела она хозяина в третий раз, а потом ещё несколько. А Лидушка с тех пор часто гостила у неё в Праге зимой.

Ольге живо припомнилось, как часто здесь, устав от работы, до полуночи просиживала над книгой, с нетерпением ожидая момента, когда молчаливые стены комнатки снова оживит радостное щебетание детского голоска, возвещавшего о детских радостях, играх и забавах. Да, казалось всегда, что к ней прилетала пестрокрылая пташка из другого мира, переполненная радостью и успехом, не знавшая ни забот ни тяжкого, утомительного труда… Проходили годы – Лидушка перестала щебетать о господах, болтала о своих девичьих мечтах и уроках танцев, о первых балах и первых поклонниках…