Алексей Зарубин - Исцеление

- П-п...- отозвался Гена.

- Понимаете ли, друг мой, - продолжал между тем преобразившийся собеседник, - времени у нас с вами как раз и нет. В том смысле, что времени никакого вообще нет. Я имею ввиду - в реальности нет.

'Нарвался!' - только и подумал Гена. В компании поисковиков был один продвинутый. Обчитался книжек и как подкурит, такое начинал нести - крыша отъезжала: и того нет, и то сон, а мир так вообще групповой глюк. Сейчас пойдет такая же бодяга. Реальности у него, понимаешь, нет!

- А что есть? - вежливо спросил он.

- Да ничего, собственно говоря... - начал было племянник, но вдруг замолчал, прислушался и резко поднялся с табурета.

- Боюсь, впрочем, что эта несуществующая реальность сейчас грубо вторгнется в наши ощущнения. Лежи тихо.

И он скрылся за дверью.

Гена на миг оторопел, подтянул к себе и второй костыль, но тут тренькнул звонок. В прихожей сразу заговорили несколько человек, кто-то громко выматерился. Потом грохнула дверь и все стихло.

Вернулся племянник.

- Нескладно получилось, - с досадой сказал он. - Эти ребята между собой договорились. Да быстро как! Ладно, пара недель у нас еще имеется. Надеюсь.

Он достал из кармана старинные круглые часы на длинной цепочке, покачал перед собой начищенный до блеска корпус с крышкой, вздохнул и сунул часы обратно в карман.

- Нет, это долгие песни. Попробуем иначе. Ты тоже хорош, все позабыл...

С этими словами он достал бумажник и пошарил в нем. Извлек какие-то визитки, мятые купюры и кредитную карточку, радужно блеснувшую голографической картинкой.

- Скоро вернусь, - сказал Вася. - Дверь никому не открывай.

Гена остался один. Он лежал, уставивишись неподвижными глазами в извилистую трещину на потолке. Единственная мысль была: 'Влип!'. Неприятные разборки намечаются из-за квартиры, а он и убежать не может. Если бы при техникуме было общежитие...Подселиться к кому-нибудь из ребят? Кто-то из знакомых говорил, что у него друган в кочегарке работает и туда всегда можно завалиться. Он перебирал варианты и не заметил, как задремал. Проснулся от бодрого голоса "подьем!"

Раскрыл глаза и посмотрел на племянника. Потом помотал головой и протер глаза как следует. На коленях у Васи лежал ноутбук, причем, судя по наворотам, очень даже крутая модель. К такому компьютеру он давно приглядывался. Если бы не такая невезуха с ногами! Он расчитывал собрать по частям пулемет "максим" и впарить его одому придурочному клиенту, который хотел у себя на вилле тачанку заиметь.

Вася лихо порхал пальцами по клавиатуре, загружал один за другим сидишные диски, затем удовлетворенно откинулся у стене и провозгласил:

- Вот теперь мы готовы к труду и обороне. Сначала труд, потом остальное.

И развернул монитор к окаменевшему от завистливого изумления парню. Когда Гена немного пришел в себя, то разглядел на мониторе хитрую многоцветную фигуру, чем-то похожую на большую амебу с усиками. 'Амеба' непрестанно меняла очертания, цвета переливались из одного в другой. Ничего особенного. И не такие мультимединые картинки доводилось видеть. Чуть позже он обнаружил, что сквозь амебу словно просвечивают другое изображение - мгновенно возникают и исчезают лица, карты, страницы книг и еще много всякого, что он не успел разобрать. Ему захотелось остановить картинку, увеличить фрагменты и вообще, покопаться в файлах, посмотреть что есть в памяти. Но глаза почему-то не отрывались от смешно шевелящихся тонких усиков, в их дрожании чувствовался сложный ритм, вот он уже почти уловил его и отпала нужда в остановке мелькающих кадров, все было ясно различимо, словно он сидит в кинотеатре и смотрит фильм, а за стеной стрекочет швейной машинкой кинопроектор, в маленьком зале поселкового клуба пахнет кошками и жареными семечками, в задних рядах кто-то внаглую курит и лента дыма вьется в ярком луче, сердится старенькая билетерша и ее монотонный бубнеж будто разъясняет увиденное...

Когда он очнулся, уже была ночь. В комнате никого не было. Ноутбук тихо шелестел на табуретке. На мониторе шевелила усами цветная амеба, но как-то вяло, и мелькание картинок вроде прекратилось. Зато голова была как набитая ватой, глаза слезились и в ушах тонко звенело. Он кашлянул и обнаружил, что в горле пересохло. Допил холодный чай, звякнул ложкой о блюдце.

Скрипнула дверь.

- Ну что, готов?

Гена молча глядел на Васю и не знал, что ответить.

- Будем считать, что готов, - зевнув, ответил за него племянник. - Тогда спи.