Фрэнсис Бёрнетт - Маленький лорд Фаунтлерой. Новый перевод

С его старшими братьями дело обстояло много хуже: ни один из них не отличался ни красотой, ни добротой, ни тем более – умом. Когда они мальчиками учились в Итоне, с ними там никто не знался; потом, когда они пребывали в колледже, их совершенно не интересовала учеба, они тратили впустую всё своё время и деньги и почти не заводили настоящих друзей. Старый граф, их отец, был разочарован и постоянно унижен ими; его наследники не соответствовали благородному родовому имени и обещали стать в конце концов ничем иным, как эгоистичными, расточительными и ничтожными людьми, не обладающими ни мужеством, ни какими бы то ни было другими благородными качествами. Очень горько, думал старый граф, что сын, который был третьим и которого ожидало только очень небольшое наследство, оказался обладателем всех лучших даров Природы, завладел всеми прелестями, всей силой и красотой. Иногда он почти ненавидел этого красивого молодого человека за то, что тот, похоже, обладал как раз теми качествами, которые должны были сопутствовать его величественному титулу и его великолепным поместьям; и все же в глубине своего гордого, упрямого старого сердца он не мог не заботиться о своём младшем сыне. Во время одного из приступов гнева он отправил его в путешествие по Америке; он думал, что отсылает его на короткое время, чтобы успокоиться и перестать сердиться, постоянно сравнивая его и противопоставляя братьям, которые в то время доставляли ему столь много хлопот своими дикими выходками.

Но примерно через полгода ему стало так одиноко, что он втайне захотел снова увидеть сына, поэтому он написал капитану Седрику и приказал ему поскорее вернуться домой. Письмо, которое он написал, пересеклось по пути с другим письмом, только что написанным капитаном своему отцу, в котором он рассказывал о своей любви к хорошенькой американке и о своем намерении тут же жениться на ней; и когда граф получил это послание, он сразу же пришел в неистовую ярость. Каким бы дурным ни был его характер, никогда в жизни он не был во власти гнева так, как тогда, когда читал письмо капитана. Его камердинер, находившийся тут же в комнате, когда это случилось, подумал, что у его светлости почти наверняка случится апоплексический удар, настолько тот обезумел от ярости. Целый час он бесновался, как тигр в клетке, а потом сел и написал своему сыну, повелев ему никогда больше на пушечный выстрел не приближаться к отцовскому дому и никогда не писать ни отцу, ни братьям. Он сказал ему, что он может теперь жить, как ему заблагорассудится, и умереть там, где ему заблагорассудится, и что он навсегда будет отсечён от своей семьи и что ему никогда и ни за что на свете не дождаться помощи от отца, пока тот будет жив.

Капитан был очень огорчен, когда прочел это письмо; он очень любил Англию и свой прекрасный дом, в котором когда-то родился; он любил даже своего гневливого старого отца и даже порой сочувствовал ему в его горестях и разочарованиях; но он твёрдо знал, что в будущем ему не следует ожидать от того слишком большой доброты. Поначалу он не понимал, что ему делать; трудиться он был не научен, у него не было никакого опыта в делах, но он был храбр и полон решимости преодолеть все препятствия. Поэтому он продал свой офицерский чин, который носил в английской армии, а после некоторых хлопот нашёл себе место в Нью-Йорке, где вскорости и женился. Прежняя спокойная жизнь в Англии закончилась. Перемены были очень велики, но он был молод и счастлив, и надеялся, что упорный труд и неустанная работа принесут ему в скором будущем большие успехи. Нет причин горевать и печалиться! У него был маленький домик на тихой английской улочке, и там родился его крошка сын, и всё складывалось так весело и хорошо, всё было так просто, и только потому, что ему вовремя пришло в голову жениться на этой очень хорошенькой компаньонке богатой старухи-карги, только потому, что она была так мила, и он так любил ее, зная, что и она любит его. Она была очень мила, и ее маленький сынок был как две капли воды похож как на мать, так и на отца. Хотя он родился в таком тихом и небогатом маленьком доме, казалось, что никогда не было в мире более счастливого ребёнка. Во-первых, он был очень здоровенький и поэтому никогда не доставлял никому никаких хлопот; во-вторых, у него был такой милый характер и такие очаровательные манеры, что он доставлял всем только удовольствие и радость; и в-третьих, он был так красив, что на него можно было засмотреться, как на картину, и смотреть практически бесконечно. В младенчестве, когда другие дети были ещё лысыми, он с первых дней жизни оказался обладателем мягких, тонких, золотистых волос, которые вились на концах и к шести месяцам уже ниспадали вниз свободными золотыми кольцами. Когда ему исполнилось шесть месяцев, у негооказались большие карие глаза, длинные ресницы и милое личико, помимо этого, у него был здоровый стан и такие великолепные крепкие ноги, что в девять месяцев он ни с того, ни с сего, вдруг научился свободно ходить; а его манеры были так хороши для ребенка, что любому в округе было приятно знакомиться и общаться с ним. Казалось, он чувствовал, что все вокруг – его лучшие друзья, и когда кто-нибудь заговаривал с ним, когда он ехал в своей карете по улице, он бросал на незнакомца ласковый, серьезный взгляд карих глаз, а потом наблюдал за ним с милой, дружелюбной и спокойной улыбкой; и в итоге не было ни одного человека по соседству на их тихой улицей, где он жил – даже бакалейщика на углу, который считался самым сердитым существом на свете, – который не был бы рад лицезреть этого мальчугана и не испытывал бы желания говорить с ним. И с каждым новым месяцем своей юной жизни он становился всё прелестней и интересней.

Читать дальше