Фрэнсис Бёрнетт - Маленький лорд Фаунтлерой. Новый перевод

– Раз, на старт! – завопил стартер, – Два, готовсь! Три – пошёл!

Мистер Хэвишем поймал себя на том, что высовывается из окна своего купе со странным чувством интереса. Он действительно никогда не видел ничего подобного. Красные чулки его светлости так и замелькали вместе с его панталонами, когда он оторвался от Земли и бросился бежать по сигналу. Его маленькие руки были сжаты в кулачки, он с удовольствием подставлял лицо свежему ветру, и светлые кудри струились сзади.

– Ура, Сед Эррол! – закричали все мальчишки, приплясывая и визжа от возбуждения. – Ура, Билли Уильямс! Ура, Седди! Ура, Билли! Ура! – Рэй! – Рэй! Давай!»

– Я уверен, что он победит! – сказал мистер Хэвишем. То, как красные ноги летали и мелькали вверх и вниз, крики мальчиков, дикие усилия Билли Уильямса, чьи коричневые чулки мелькали чуть сзади, и он уже почти наступал на красные пятки – всё это заворожило его. «Я действительно… я действительно уверен, что он победит! – сказал он, виновато покашливая. В этот момент самый дикий вопль поднялся над танцующими, прыгающими мальчиками. Одним последним отчаянным прыжком будущий граф Доринкорт первым достиг фонарного столба в конце квартала и коснулся его, за две секунды до того, как Билли Уильямс, тяжело дыша, бросился на него.

– Троекратное ура Седди Эрролу! – завопили мальчишки. – Ура Седди Эрролу!

Мистер Хэвишем высунул голову в окно своего экипажа и с холодной улыбкой откинулся назад.

– Браво, Лорд Фаунтлерой! Браво! – сказал он.

Когда его карета остановилась перед дверью дома миссис Эррол, победитель и побежденный в сопровождении шумной команды возвращались домой. Седрик прошёл мимо Билли Уильямса и заговорил с ним. Его личико было красным от возбуждения, кудри прилипли к горячему влажному лбу, руки засунуты глубоко в карманы.

– Видите ли, – заговорил он, очевидно, с намерением облегчить тяжесть поражения своего незадачливого соперника, – я думаю, что победил, лишь потому, что мои ноги чуть длиннее твоих. Причина наверняка в этом! Видишь ли, я на три дня старше тебя, и это даёт мне преимущество. Я ведь на три дня старше!

И этот взгляд на ситуацию, казалось, так развеселил Билли Уильямса, что он снова начал улыбаться всему миру и почувствовал, что может немного приободриться, как будто он выиграл гонку, а не проиграл ее. Так или иначе, у Седди Эррола был способ заставить людей чувствовать себя комфортно рядом с ним. Даже при первой триумфальной вспышке своей радости он вспомнил, что побеждённый человек, возможно, не испытывает такого ликования, как он, и ему хотелось уверить того, что он мог бы стать победителем при других обстоятельствах.

В то утро мистер Хэвишем довольно долго беседовал с победителем забега – беседа, которая заставила его много раз улыбнуться злобноватой улыбкой и несколько раз потереть подбородок костлявой рукой.

Миссис Эррол вызвали из гостиной, и адвокат с Седриком остались вдвоем. Сначала мистер Хэвишем не знал, что сказать своему маленькому спутнику. У него мелькнула мысль, что лучше всего было бы сказать несколько слов, которые могли бы подготовить Седрика к грядущей встречей с дедом и, возможно, к тем великим переменам, которые несомненно должны были произойти с ним. Он видел, что Седрик не имеет ни малейшего представления ни о том, что ему предстоит увидеть, когда он доберётся до Англии, ни о том, какой дом его там ждёт. ещё даже не понимал, что будет жить там вдали от матери. Миссис Эррол и мистер Хэмишем, посовещавшись, решили, что лучше дать ему пережить первый шок самому, и не травмировать его преждевременными рассказами.

Мистер Хэвишем сидел в кресле по одну сторону открытого окна, по другую – стояло кресло побольше, и Седрик сидел в нём и пристально смотрел на мистера Хэвишема. Он сидел в глубине своего большого кресла, откинув кудрявую голову на мягкую спинку, скрестив ноги и глубоко засунув руки в карманы, совсем как Мистер Гоббс в своей лавке. Он пристально наблюдал за мистером Хэвишемом, когда его мама оставалась в комнате, и после её ухода продолжал смотреть на него с почтительной задумчивостью. После ухода миссис Эррол воцарилось короткое молчание, и Седрик, продолжил изучать мистера Джека. Он изучал мистера Хэвишема, а мистер Хэвишем, несомненно, изучал Седрика. Он никак не мог решить, что пожилой джентльмен может сказать маленькому мальчику, который выигрывал бега, и носит короткие панталоны и красные чулки на ногах, ноги котороги были так малы, что свисали с большого кресла, не доставая до земли.