Иосиф Бродский: Стихотворения и поэмы (основное собрание)

И вот плоды: велеречивый стих...

Рисуй, рисуй, безумное столетье,

Твоих солдат, любовников твоих,

Смакуй их своевременную славу!

Зачем и правда, все-таки, -- неправда,

Зачем она испытывает нас...

И низкий гений твой переломает ноги,

Чтоб осознать в шестидесятый раз

Итоги странствований, странные итоги.

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

Сонет к зеркалу

Не осуждая позднего раскаянья,

не искажая истины условной,

ты отражаешь Авеля и Каина,

как будто отражаешь маски клоуна.

Как будто все мы -- только гости поздние,

как будто наспех поправляем галстуки,

как будто одинаково -- погостами -

покончим мы, разнообразно алчущие.

Но, сознавая собственную зыбкость,

Ты будешь вновь разглядывать улыбки

и различать за мишурою ценность,

как за щитом самообмана -- нежность...

О, ощути за суетностью цельность

и на обычном циферблате -- вечность!

-----------------

Стихи о слепых музыкантах

Слепые блуждают

ночью.

Ночью намного проще

перейти через площадь.

Слепые живут

наощупь,

трогая мир руками,

не зная света и тени

и ощущая камни:

из камня делают

стены.

За ними живут мужчины.

Женщины.

Дети.

Деньги.

Поэтому

несокрушимые

лучше обойти

стены.

А музыка -- в них

упрется.

Музыку поглотят камни.

И музыка

умрет в них,

захватанная руками.

Плохо умирать ночью.

Плохо умирать

наощупь.

Так, значит, слепым -- проще...

Слепой идет

через площадь.

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

Стук

Свивает осень в листьях эти гнезда.

Здесь в листьях

осень, стук тепла,

плеск веток, дрожь сквозь день,

сквозь воздух,

завернутые листьями тела

птиц горячи.

Здесь дождь. Рассвет не портит

чужую смерть, ее слова, тот длинный лик,

песок великих рек, ты говоришь, да осень. Ночь

приходит,

повертывая их наискосок

к деревьям осени, их гнездам, мокрым лонам,

траве. Здесь дождь, здесь ночь. Рассвет

приходит с грунтовых аэродромов

минувших лет в Якутии. Тех лет

повернут лик,

да дважды дрожь до смерти

твоих друзей, твоих друзей, из гнезд

негромко выпавших, их дрожь. Вот на рассвете

здесь также дождь, ты тронешь ствол,

здесь гнет.

Ох, гнезда, гнезда, гнезда. Стук умерших

о теплую траву, тебя здесь больше нет.

Их нет.

В свернувшемся листе сухом, на мху истлевшем

теперь в тайге один вот след.

О, гнезда, гнезда черные умерших!

Гнезда без птиц, гнезда в последний раз

так страшен цвет, вас с каждым днем все меньше.

Вот впереди, смотри, все меньше нас.

Осенний свет свивает эти гнезда.

В последний раз шагнешь на задрожавший мост.

Смотри, кругом стволы,

ступай, пока не поздно

услышишь крик из гнезд, услышишь крик из гнезд.

* Текст приводится по неизвестному источнику. -- С. В.

-----------------

x x x

Теперь я уезжаю из Москвы.

Ну, Бог с тобой, нескромное мученье.

Так вот они как выглядят, увы,

любимые столетия мишени.

Ну что ж, стреляй по перемене мест,

и салютуй реальностям небурным,

хотя бы это просто переезд

от сумрака Москвы до Петербурга.

Стреляй по жизни, равная судьба,

о, даже приблизительно не целься.

Вся жизнь моя -- неловкая стрельба

по образам политики и секса.

Всё кажется, что снова возвратим

бесплодность этих выстрелов бесплатных,

как некий приз тебе, Москва, о, тир -

все мельницы, танцоры, дипломаты.

Теперь я уезжаю из Москвы,

с пустым кафе расплачиваюсь щедро.

Так вот оно, подумаете вы,

бесславие в одёже разобщенья.

А впрочем, не подумаете, нет.

Зачем кружил вам облик мой случайный?

Но одиноких странствований свет

тем легче, чем их логика печальней.

Живи, живи, и делайся другим,

и, слабые дома сооружая,

живи, по временам переезжая,

и скупо дорожи недорогим.

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

Художник

Он верил в свой череп.

Верил.

Ему кричали:

"Нелепо!"

Но падали стены.

Череп,

Оказывается, был крепок.

Он думал:

За стенами чисто.

Он думал,

Что дальше -- просто.

...Он спасся от самоубийства

Скверными папиросами.

И начал бродить по селам,

По шляхам,

Желтым и длинным;

Он писал для костелов

Иуду и Магдалину.

И это было искусство.

А после, в дорожной пыли

Его

Чумаки сивоусые

Как надо похоронили.

Молитвы над ним не читались,

Так,

Забросали глиной...