Семен Бронин - Каменная баба

Иван Герасимыч насупился. Хотя история и ушла в прошлое, но злободневности своей не утратила и продолжала вызывать споры между супругами.

-Я ж заявление написал, передал - что суетиться? Сами должны были прийти.

-Ключи тебе на блюдечке поднести! Кто у нас кому что должен? Может, тебе нравится тут? А заявление ты так написал, для компании? Да из вредности?

-А мне здесь и нравится.

-А мне каково воду таскать и зимой печку топить? Могли б и квартиру взять и дом себе оставить.

-Это уж дудки! Я не секретарь райкома.

-Медведев же так сделал?

-Так он со своей супругой для этого развелся. А как жили вместе, так и живут... Давай соорудим развод фиктивный - может, дадут еще квартирку, холостяку? Я тут как раз заведующей загсом чирей вскрыл. Будешь разводиться?

-Чтоб мне потом каждый встречный глаза колол? Об этом Медведеве с тех пор только это и говорят. Пять лет прошло, а все удивляются.

-Зато у них квартира с дачей... Не хочешь, так помалкивай. И давай Ирину Сергевну пирогами кормить. А то ты, с байками своими, заморила ее совсем: с утра, небось, не емши. Да и я оголодал, живот к спине прилипает...

Стол был накрыт на террасе. На скатерти старинного шитья, со сквозными кружевными прорезями, красовались самовар, цветастые чашки и крупно нарезанные желтые, словно лакированные, пироги с разной начинкой. Они сели с трех сторон. Стояла теплая безветренная предосенняя погода, из незастекленной террасы видна была полукружная зеленая панорама сада - в ней все дышало покоем и миролюбием.

-С чем они?- Ирина Сергеевна посмотрела на пироги с завистью.

-Угадай, если в хозяйки готовишься. Придется еще воображение поражать. Самое верное средство для этого... Бери - чего стесняешься?

-Мне, с моей комплекцией, только пирогами и увлекаться... С рисом, курицей и грибами... С опятами.

-Верно. Луку еще зеленого положила - не попало тебе, наверно. А ты что печешь?

-Когда мне печь было? В студенческом общежитии?

-Она ж сирота казанская,- сказал Иван Герасимыч с неожиданной каверзой в голосе.- Что подадут, то и съест.

-Не казанская, а рязанская,- невозмутимо поправила его она.- Курник могу испечь, ватрушку с творогом. Что будет под рукой, как Иван Герасимыч говорит, то и запеку.

-А ты его не слушай, это не его епархия. От курника бы и я не отказалась. Целиком курицу запекаете?

-Можно и так. Только свою, домашнюю.

-А не магазинную, синюю?..- и обратилась к Ивану Герасимычу:- Говорила я тебе, кур надо заводить, а не яму рыть: рыбы ему захотелось, видишь ли... Что ты мне про сиротство ее толкуешь? Она вон свежее предпочитает. У нас одни знатоки о качестве продуктов помнят - остальные рецепты спрашивают.

-Едим же все равно все подряд?

-Это беда наша, но важно не то, что ешь, а чего хотел бы - вот в чем суть твоя настоящая.

-Так всю жизнь вприглядку и едим, воображением питаемся... Конечно, она себе цену знает, прибедняется только. Таким всего труднее. Ладно. Что-то раскаркался я на покое, как та галка. Чай у тебя свежий? Или со вчерашнего дня?

-Что спрашивает?! Ну что спрашивает!- возмутилась Марья Федоровна.-Когда я тебе вчерашний чай подавала?! Болтун чертов!..- и уставилась на него с вызовом - искренним или наигранным, она сама толком не знала.

Потом они сидели втроем возле выкопанного встарь пруда: заполненной водой ямы, с некогда прямоугольными, а ныне закругленными, поросшими травой и кустами берегами.

-Гордость моя была,- рассказывал хозяин, иронически поглядывая на любимое детище.- Хотел рыбное хозяйство завести, литературы накупил, да ничего не вышло: не захотела она у меня жить, создание оказалось капризное не куры с индюшками. Их и надо было разводить - верно она сказала.

-Сами копали?

-Мужики помогли. Соседу, правда, землю на участок высыпали: забора тогда не было. Я недоглядел, а он наутро прибежал, весь из себя вышедший объясняться. Пришлось и его в компанию брать - за ущерб, им понесенный. Мужики вечно какого-нибудь ежа подложат - при лучшем к тебе отношении. Чтоб не задавался. Карпов здесь разводили. Вот такие карпы были,- не удержавшись, показал он.- Когда это было?

-Двадцать лет назад.- Марья Федоровна, как все женщины мира, была лучше, чем ее муж, осведомлена в датах и сроках нашего быстротекущего существования.

-Главного еще не было?.. Точно. Потом появился. Когда карпы подросли.

-Что вы о нем думаете?- спросила Ирина Сергеевна.

-Что думаю? Ты меня о нем не спрашивай: я его недолюбливаю, поэтому не могу объективным быть.