Семен Бронин: Каменная баба

Ирина Сергеевна видела ее в конференц-зале и в поликлинике: она, в отличие от других, не спешила с ней знакомиться. Анна Романовна была черноглазая и черноволосая сорокапятилетняя женщина, прятавшая от всех глаза и умудрявшаяся при этом сохранять в лице подобие любезности. В молодости она была, по-видимому, красива, а теперь стеснялась своего тела и запахивала его от посторонних: доверху застегивалась и ревниво сдвигала расходящиеся полы халата.

-Больше нет никого в амбулатории,- терпеливо объяснила она сейчас.

-Могла бы и к главному пойти...- Старик подмахнул, однако, больничный лист не читая - посмотрел только на место работы заболевшего.- Железная дорога. Начальник станции?

-Пути. Начальник станции к Ивану Александровичу ходит. И вообще им больничные не нужны: рабочие дни ставят.

-Правда... Я и забыл совсем. Не привыкну никак к субординации. Но и этот пригодиться может, верно?

-Начальник пути?- Она подумала.- Вряд ли. Так дала - из уважения к транспорту.

-Что у него хоть?

-Я особенно не вникала. Не то опой, не то несварение желудка... Я, наверно, слабый доктор,- опережая иронические уколы хирурга, оборотилась она к Ирине Сергеевне, разглядывая ее в упор и оценивая по-своему.- Что порок сердца, слышу, а какой - это в область надо везти: сколько ни учусь, никак отличить не могу. С электрокардиограммой тоже не очень лажу. Но лечу, однако - и ничего. Довольны даже.

-Еще бы!- не утерпел хирург.- Они на ваших больничных листах на рынке торгуют!

-А мне откуда знать? У меня Иван на рынок ходит. Муж мой,- пояснила она Ирине Сергеевне.- У нас тут три Ивана в больнице: Иван Александрович, Иван Герасимыч и мой - просто Иван, в отчестве не нуждается.

-И так ясно кто,- сказал Иван Герасимыч.- Популярная фигура.

Анна Романовна, несмотря на лестность рекомендации, отнеслась к ней настороженно, помолчала и закончила прежнюю мысль:

-Так что про рынок вы оставьте. Не наша это забота, а их администрации... И невелика беда - женщине помочь. Им время нужно, а где его взять, как не на больничном?

Иван Герасимыч не стал спорить со всем этим.

-С Ириной Сергевной знакомы? Педиатр наш новый.

-Видела на пятиминутке. Это вы на них не ходите, а нам приходится.

-Да я за сорок лет устал на них ходить. И как вы ее находите?

Анна Романовна еще раз оглядела Ирину Сергеевну и вынужденно признала:

-Симпатичная вроде... Иван Александрович этого и хотел...- И пояснила:-Я с ним в области была, когда он ее запрашивал: дайте, говорит, какую-нибудь девицу после института - помоложе да покрасивше.

-А вы что там делали?- не поверил Иван Герасимыч.

-Как профорг в облздрав ездила. Я профорг в больнице,- не без тайного удовольствия сообщила она Ирине Сергеевне.

-Погоди,- засомневался хирург-скептик.- Помоложе - это, положим, отдел кадров сделать может, но покрасивше как? У них что там, альбом с фотографиями?

-Достаточно того, что помоложе. Оно и будет красивее. Можно подумать, вы не знаете...- и Анна Романовна, потеряв, после получения второй подписи, всякий интерес к разговору, пошла к начальнику пути, сошедшему в последнюю неделю с рельсов и нуждавшемуся если не в капитальном, то в основательном косметическом ремонте.

-Отнеслась к тебе критически. Колкость сказала,- заметил Иван Герасимыч.- Ты будь готова к этому: тут ухо востро держать надо.

-Вы про помоложе да покрасивее? Я не обиделась, слышала уже об этом... Кто ее Иван?

-Шофер больничный. За него она и трясется. Соперница новая объявилась.

-Здесь познакомились?

-С собой привела. Темный мужик: что у него в прошлом было, никто не знает. Она, однако, за него держится... Та еще парочка. Ведут себя на людях как любовники.

-Ухаживают друг за другом?

-Скрывают свои отношения, будто о них не знает никто! Будто связи своей стесняются... "Ухаживают!.." Скажешь тоже. Доктор и шофер - это когда такие пары были? А сейчас все возможно.

-Любовь, значит. Чем шофер хуже доктора?

-Не говори глупостей. И не будь наивной... Не знаю, как насчет любви, а выгода от такого сожительства прямая. Он хоть и больничный шофер, а гоняет машину почем зря, и главный с ним справиться не может, потому что эта профоргша заодно с ним. Ладно, о них еще думать... Придешь, значит, на свиданку?

-Приду. На Вторую Советскую.

-Сама-то на какой живешь?

-На Третьей Интернациональной. Названия у вас звучные.

-Да тут, как ни назови, все едино. Сильный на слабом сидит и слабого погоняет... Все, кончен бал, пойду к Марье Федоровне: пусть тесто ставит, пироги раскатывает. С чем ты их любишь?