Олесь Бенюх - Подари себе рай (Действо 1)

Иван заканчивал обход здания училища. Сопровождали его два заместителя: по учебной части - высокий благообразный Валентин Георгиевич Маковлев (студенческая кличка - "Дон-Кихот"), и по хозяйственным вопросам толстенький Абрам Исакович Рахлин (студенческая кличка - "Санчо Панса"). Иван, разумеется, этих кличек не знал. Но когда впервые увидел стоявших рядом Маковлева и Рахлина, мгновенно подумал: "Какая колоритная и какая контрастная пара! Они явно кого-то напоминают. Кого?" Этот вопрос мучил его четверть часа. Потом, так и не решив его, он углубился в проблемы своего нового места работы. Их было много: критическая нехватка талантливых и, главное, опытных преподавателей; хронический дефицит по всем статьям бюджета - начиная с фондов зарплаты и кончая статьями канцелярских и командировочных расходов. Однако, во всем этом не было ничего необычного. Подобным недугом страдали все или почти все учебные заведения, провинциальные - особенно остро. Но многое и радовало - содержание классных аудиторий было безупречным, классы по численности были вполне умеренными, оборудование химического, физического и других специальных кабинетов было на редкость современным. И столовая обрадовала Ивана чрезвычайно, хотя свои эмоции - и негативные, и позитивные - сдерживать умел. Приятно поразил и обильный - по сравнению со многими другими точками общепита - ассортимент и редкостно низкие цены. Осматривая великолепный актовый зал и просторную сцену с достойными кулисами, артистическими уборными и костюмерной, он спросил:

- Надеюсь, самодеятельность радует обильным репертуаром?

Валентин Георгиевич сложился почти вдвое, что обычно означало крайнюю степень смущения, и сказал со сдержанным сожалением, глядя куда-то за кулисы:

- Увы, ваш предшественник был очень образованный человек, но он полагал, что увлечение, как он однажды выразился, "непотребными плясками и душещипательными аттракционами пагубно скажется на формировании будущих педагогов".

Иван с сомнением хмыкнул, посмотрел вопросительно на Рахлина.

- Да-да, точно-точно, - скороговоркой выпалил тот: - Старик ну очень не терпел, когда студенты отвлекаются от занятий чем угодно. Слова товарища Ленина о том, что надобно "учиться" и так далее понимал сам и втолковывал всем преподавателям как приказ на все двадцать четыре часа в сутки. Знаете, лично я не против, но...

И он вдруг умолк, словно испугался этого своего "но" - еще запишут в оппозиционеры. Кто его знает, что за фрукт этот новый директор. Ходит, вынюхивает, выискивает. Крамолу что ли выслеживает? Би китцер, Абрам, би китцер! У тебя уже трое внучат и Розочка сызнова в интересном положении. Би кит-цер.

Иван промолчал. С подобной однобокостью в прочтении заветов вождя он встречался - и не раз - в Киеве. К сожалению, это касалось самых разных сторон жизни, и с догматиками было не только трудно, но и небезопасно спорить.

Перед выходом во двор для того, чтобы пройти в общежитие, Иван заинтересовался неказистой дверью справа.

- Здесь дворницкая, - небрежно пояснил Маковлев, удивленный дотошностью нового директора. Иван постучал.

- Заходьте! - раздался недовольный женский голос. Толкнув дверь, Иван очутился в небольшой комнате. В нос ударил спертый воздух. "Метров двенадцать, - отметил он про себя. - Самодельный стол, две табуретки, допотопная продавленная кушетка. Супружеское ложе". Над невысокой печкой-лежанкой висела люлька, прикрепленная двойной веревкой к одной из потолочных балок. Её качала простоволосая босоногая женщина в толстой холщёвой рубахе до щиколоток. Увидев вошедших мужчин, сняла со стенного крюка старую кацавейку, набросила её на плечи, откинула за спину густые рыжие волосы.

- Вот, Ксюшка, это новый директор, - сказал, выступив вперед, Рахлин. Женщина сладко улыбнулась:

- Здрасьте, пожалуйста!

Иван протянул руку и она церемонно вложила в нее свою ладошку, сложив её лодочкой.

- А муж ваш работает? - спросил он, чтобы что-нибудь сказать.

- Работат, - протяжно вздохнула она. - И даве, и ноне - все работат, товарищ дилехтор.

- Тута я, - раздался голос, и в комнату боком вошел Кузьмич. Снял треух, кротко улыбнулся: - Мы уже с вами здоровкались.

- Вчера, - светло улыбнулся Иван, пожимая его мощную в окаменелых мозолях ладонь. Посмотрел на рыжую шевелюру Кузьмича, подумал: "Неужто у них в селе все такие? Или выбирал девку себе под стать?"

- Таково жилище санитара наших дворов и тротуаров, - удовлетворенно отметил Маковлев и выжидающе посмотрел на директора. Иван заглянул в люльку, провел рукой по теплой лежанке, скептически оглядел кушетку-развалюху. Уже проходя по двору, сказал: