Моисей Винокур - Голаны

"Как она выдерживает такого верзилу?" - подумал генерал и сказал:

- Хамуда! Очень милая девушка, - солгал генерал. - Я тебя понимаю.

"Ищите женщину", - подумал генерал и тут же отбросил эту мысль. Здесь искать нечего. Тут женщину надо было выдумывать. Он этого сделать не мог, как не мог разглядеть в солдатке Рахели женщину. Ему нравились женщины Польши с высокой грудью и тяжелыми бедрами. Ленивые и развратные в постели. Зимних женщин любил бригадный генерал.

- Она похожа на нашу Рахель, - сказал генерал и вернул Мотьке снимок.

- Очень.

- Вот и прекрасно. Бумаги на тебя оформит Рахель.

- Значит, ты ничего не понял, - сказал Моти Бреслер. - Теперь поступай, как знаешь.

Вернулся подполковник из техслужбы.

- Убрали, - доложил.

- А ну-ка выйди, - сказал генерал Мотьке. - И жди, когда позовут.

- Спички хоть дайте, - сказал Мотька.

Генерал хмыкнул. Подполковник щелкнул зажигалкой. Мотька угостил сигаретой. Прикурили.

- Иди, - сказал генерал.

Мотька искренне рад был перекуру. Ну сколько можно полоскать мозги лысому черту? Виноват вкруговую, и нечего было трепать карточку Ципи.

Все это походило на нарушение знака "Стоп" - проезд без остановки запрещен.

Можно втяхаться под красный свет и отбрехаться. Вломиться под "кирпич" и что-то вякать, взывая к милосердию судейскую кочерыжку. За знак "Стоп" оправдания нет. Профессионал Мотька в этом пункте правил был полностью на стороне закона. "Яйца отрывать мерзавцам!" - считал он достойной мерой наказания. Так что же ты хочешь за уничтоженный танк? Если за "Стоп" - яйца?

- Есть у тебя счастье, шофер, - сказала Рахель. - Танк не пострадал.

- Ля?!

- Клянусь! - сказала Рахель. - Прибористы проверили.

- Как зовут генерала?

- Шуки. Но он не любит, когда его так называют чужие. Дядька он добрый, но ты называй его "командир".

- Он хочет меня посадить.

- Не знаю, - сказала Рахель. - Я так не думаю. Шуки кризионер, но не злой. Все будет в порядке.

- Рахель! - услышал Мотька голос генерала по селектору. - Пусть водитель войдет.

- Слушай, парень, - сказал генерал. - Ты себя хоть виновным чувствуешь?

- Да, - сказал Мотька.

- Ты мне так засрал мозги с мобилизацией, еврейством и Ципи, что, выходит, всему виной я. Не буду скрывать. Танк в порядке. Но ты нарушил приказ. Тебе понятно?

- Да, - сказал Мотька.

- Вот письмо твоему командиру. Пусть он разбирается. По мне, так только тюрьма. Сегодня же доставишь письмо и вот это. Скажешь: побратим прислал. Мотька смотрел на черненую медь в раме - чеканный контур Святой Земли, где от плато Голан, от истоков Дана плыл по наклонной вниз сверкающий МЕК, груженный "центурионом", через центр страны к узкому мысу залива Соломона.

- Класс! - сказал Мотька.

- Мои умельцы сделали! - сказал генерал и добавил вдруг: - Пошел бы ты на склад поменять робу. Неудобно все-таки - Рахель! А на тебе рубаха не гнется.

Мотька вылетел из танкодрома в Рафияхе. Пятнадцать часов семь минут.

Хан Юнес... В гробу бы я видел Хан Юнес!

Газа... Горела б ты синим огнем, мандавошка арабская.

Ашкелонский перехлест проутюжил, аж пасть у полицейского отвисла.

От Кфар Сильвер ушел вправо через Джулис и вот она - Кастина. Вот и шлагбаум поднят. Ахалан, ласточка. Дом родной!

Чин-чинарем запарковался в ряду. Путевку сдал. Диспетчеру сказал: "Время отметь и запомни. Семнадцать ноль ноль".

По рюмке коньяка с полковником Милу выпили. Читал письмо, аж прослезился.

- Ай да Шуки, - говорил, - класс мужик!

- А что про меня там пишет?

- Ты-то при чем? - удивился Милу. - Езжай домой. Отоспись. Надеюсь, поумнел за неделю? Экипаж развалил, сопляк. А я хотел тебя в Первые перевести.

Едет Мотька в такси на Холон. Удивляется генералу. Ай да Шуки! думает. - Ай да Шуки!!!

- Ну, ты, - понукает Мотька таксера. - Совсем уснул. Падла!

"Ты у меня, одна заветная... " - поет душа Мотьки Бреслера. Будто и не было маневров в Бир-эль-Тмаде, не было танка, стоящего раком, и выпадания матки в кабинете генерала. Хотели, тварюги, получить с меня фунт за сто? Считать запаритесь. Не поверите диспетчеру - полковник подтвердит.

Бесшумно, как рысь, прыгает Мотька по ступеням пролета на второй этаж к своей квартире. Испугаю птичку до икоты... Зацелую, затискаю... Кузюньку мою... Пирожок... Бамба-Осем... Обгрызу, обглодаю до косточек...

Дверь входную, как вор, по-тихому. Крадется по коридору в салон. Где же ты...

Что за бред? - столбенеет Мотька. - В это время гонят порнуху?

Облошадели на телевидении! Время-то... У соседей дети не спят!