В Вонлярлярский - Поездка на марсельском пароходе

С криком радости бросился я на добычу, приподнял ее за голову и осмотрел рану, и только что не стал целовать ружье, как подбежавшая стая окружила меня, собаки вертели хвостами, казалось, улыбались мне; я был совершенно счастлив, но за собаками прискакали охотники, и, сколько помню, их было около десяти человек. Многие из них подняли было бичи, но по приказанию начальника опустили их и стали в почтительном отдалении.

- Кто ты таков и откуда? - спросил повелительно тот, которого я принял за начальника.

Я сказал свое имя и место жительства моего отца.

- Ты - сын лесничего, и не знаешь, что охотиться в чужих лесах считается преступлением?

Я не отвечал ни слова.

- Понимаешь ли, что я вправе бросить тебя в тюрьму? - продолжал он, смягчив, однако, голос.

- За хищного зверя? не думаю, - отвечал я спокойно.

- А если бы на место волка на тебя набежала бы серна, что бы ты сделал?

- Я убил бы серну.

- Ты сознаешься? - спросил он почти с улыбкою.

- Я никогда не лгу; и сознаюсь, что, будь серна, я точно так же стрелял бы по ней, как по волку.

- Браво! - воскликнул он голосом, который не выражал уже более ни гнева, ни даже неудовольствия, - я люблю подобных молодцов, ежели ты не хвастун и не трус.

- Я не хвастун и не трус, - сказал я с досадою.

- Следовательно, ничего не боишься?

- Ни вас и ничего на свете.

- А если так, то мы увидим.

Господин повернул свою лошадь и сказал вполголоса несколько слов одному из охотников, который был одет щеголеватее прочих, и потом, обращаясь снова ко мне, прибавил:

- Ты пойдешь за нами и не будешь пытаться уйти?

- Даю слово, что не уйду, - отвечал я и, закинув ружье на плечо, последовал за охотниками, которые, привязав волка к одному из своих седел, стали разъезжаться.

Догнав господина, ехавшего рядом с молодым человеком, я спросил, могу ли стрелять во время охоты.

- Можешь, - ответил он, и я зарядил ружье.

Собаки напали на лисицу; охотник поскакал вперед; господин с товарищем последовали за охотниками.

Я знал, что лисица должна возвратиться на то самое место, с которого ее подняли, и потому не торопился вперед".

- Но неужели вы не воспользовались этим случаем, чтоб скрыться? спросила с удивлением Гризи.

- Как скрыться? от кого скрыться? - проговорил удивленный капитан.

- От людей, которые готовили вам неприятность.

- Разве я вам не сказал, что господин охоты взял с меня слово следовать за ним, - заметил очень серьезно капитан, - так как же я мог скрыться?

Гризи замолчала. Капитан продолжал:

"Чего я ожидал, то и случилось: дав большой круг, лисица возвратилась в мою сторону и выскочила на небольшую полянку; я пустил заряд и перешиб ей передние ноги; лисица завертелась на одном месте, я взял ее и остановил собак.

- Да, ты славный стрелок, - воскликнул подскакавший ко мне господин.

- Не дурной, - отвечал я и, передав трофей свой охотникам, последовал снова за ними.

Солнце село, когда мы прибыли к месту жительства начальника. Перед нами отворились ворота, и тогда только я убедился, что полонивший меня барин был не простой, а большой барин. Жилище его состояло из огромного строения с башнями, галереями, колоннами и всеми принадлежностями старинных баронских замков. Правда, все это поросло мхом, местами на башнях и крышах виднелись березки, местами стены были пробиты и окна стояли без стекол и рам. Господин подъехал к крыльцу и с помощью слуг, выбежавших к нему навстречу, сошел с лошади. Я, признаюсь, невольно снял шляпу и остановился в ожидании приказания. Он заметил это движение и дал знак идти за ним. Мы молча прошли несколько коридоров и наконец достигли главной лестницы.

- Ты останешься здесь, - сказал он, указав на дубовую скамью.

Я повиновался, а он в сопровождении слуг пошел по широким каменным ступеням во второй этаж.

Оставшись один в темноте, я предался размышлению. "Кто бы мог быть этот барин? - спрашивал я у самого себя, - и какая участь, какое наказание ожидают меня в этом огромном и мрачном замке, о котором я не имел никакого понятия, но слышал много ужасного". То мне казалось, что господин начальствует шайкою разбойников; то тот же господин, по моему мнению, был какой-нибудь принц, короче, я недалек был от помешательства. Вскоре, однако, на той же лестнице явился слуга со свечою в руках и преучтиво просил меня последовать за ним. Взойдя на лестницу, слуга отворил первую дверь и пропустил меня в большую залу, довольно ярко освещенную. Посреди стоял накрытый круглый стол, уставленный всякого рода посудою, бутылками и прочими принадлежностями. Посреди всего этого горело несколько свечей. В зале никого не было, кроме меня и слуги, весьма неразговорчивого, потому что он не промолвил ни одного слова. Если это тюрьма, подумал я, то жаль, что попался мне волк, а не серна: меня продержали бы здесь долее. Чрез несколько минут противоположная дверь отворилась настежь, и вошел знакомый господин с какою-то дамою и тем молодым человеком, которого я видел на охоте. Господин был пожилой, а дама очень миловидна и несколько похожа на господина; сходство оправдалось, дама была его дочь, а молодой человек - сын. Я неловко поклонился вошедшим и принялся мять свою шляпу.