Ги Мопассан - Слова любви. Рассказы. Перевод Елены Айзенштейн

Поездка длилась долго. Неделя, две недели, три недели прошли, мосье де Кутелье не возвращался. Де Курвили, удивленные, обеспокоенные, не знали, что сказать его подруге, которую они должны были предупредить о возвращении барона. Каждые два дня они отправляли к нему за новостями; никто из слуг ничего не получал.

Однажды вечером мадмуазель Вилерс пела в сопровождении фортепиано, служанка в великой тайне пришла, чтобы отыскать господина де Курвиля, так как его спрашивал мосье. Это пришел барон, изменившийся, постаревший, в дорожном костюме. Увидев своего старого друга, он схватил его за руки и немного усталым голосом сказал: «Я хочу вам сказать сразу… что это… это дело, которое вы знаете, вы хорошо знаете, невозможно».

Мосье де Курвиль в изумлении посмотрел на него: «Как? Невозможно? И почему?»

– Не спрашивайте меня, я вас прошу, это было бы слишком мучительно говорить, но будьте уверены, что я действую…, как честный человек. Я не могу… Я не имею права, вы слышите, права, жениться на этой даме. Я ждал, что она уедет, чтобы вернуться к вам; прощание было бы слишком мучительно. Прощайте.

И он тотчас ушел.

Вся семья рассуждала, спорила, предлагала тысячу причин. Решили, что великая тайна заключена в жизни барона, у которого, может быть, были свои дети, старая связь. Дело казалось серьезным; и, чтобы не входить в сложные перипетии, они искусно предупредили мадам Вилерс, которая, как и раньше, вернулась домой вдовой.

Прошло еще три месяца. Однажды, когда мосье Кутелье как следует пообедал и немного покачивался от выпитого, он, куря трубку вместе с мосье де Курвилем, сказал ему:

– Если бы вы знали, как часто я думаю о вашей подруге, вы бы сжалились надо мной.

Поведение барона в этот момент было слегка скомканным. Де Курвиль живо высказал ему свою точку зрения:

– Боже мой, мой дорогой, когда бы не тайны в существовании, не стоило начинать, как сделали вы, потому что вы, конечно, могли предвидеть причину вашего бегства.

Сконфузившись, барон перестал курить.

– И да, и нет. В конце концов, я бы не поверил в случившееся.

Мосье де Курвиль в нетерпении сказал:

– Мы должны все предвидеть.

Но мосье де Кутелье, проверяя глазами сумрак, чтобы быть уверенным, что нас никто не слышит, тихо сказал:

– Я прекрасно вижу, что я вас ранил, я обязан вам все рассказать и принести свои извинения. В течение двадцати лет, мой друг, я нигде не бывал, кроме охоты. Мне только это нравится, я не мог занять себя ничем, кроме охоты. В момент заключения брачного договора с этой дамой, ко мне пришли угрызения, угрызения совести. С тех пор как я потерял привычку… любить… наконец, я не знаю больше, буду ли я еще в состоянии… Вы хорошо понимаете…

Он задумался.

– Вообразите, теперь уже шестнадцать лет, как это было в последний раз. В этой местности это нелегко… любить. И потом мне нужно было сделать другую вещь. Я больше люблю стрелять из пистолета. Короче говоря, когда я оказался перед мэром и священником с …., которую вы знаете, я испытал страх; вы знаете я испугался. Я сказал себе: «Ба, но если… если… я потерплю неудачу». Благородный человек никогда не нарушит своих обязательств; я давал священное обязательство этому человеку; наконец, чтобы иметь ясность на сердце, я пообещал себе восемь дней провести в Париже.

По прошествии восьми дней ничего, ничего не изменилось. Это не ошибка. В Париже я взял лучших в своем роде. Я вас уверяю, что они сделали все, что могли… Да, конечно, они ничего не изменили. Но что вы хотите, они всегда уходили… с пустыми руками… с пустыми руками… с пустыми руками.

Я ждал еще пятнадцать дней, три недели, постоянно надеясь. Я ел в ресторане кучу перченых вещей, которые портили мой желудок, и… и… ничего… Все время ничего.

Вы понимаете, что в данных обстоятельствах, в констатации факта я могу только… только… уйти. Что я и сделал.

Мосье де Курвиль сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он крепко пожал руку барона, сказав: «Я вас жалею», – и проводил до полпути к его дому. Потом, оставшись наедине со своей женой, сдерживая смех, он ей все рассказал. Но мадам де Курвиль не смеялась. Она очень внимательно выслушала, и, когда муж закончил, она ответила с большой серьезностью:

– Барон бестолков, мой дорогой, он боится, вот и все. Я напишу Берте, чтобы она возвращалась, и как можно скорее.

И, поскольку мосье де Курвиль возражал против долгого и бесполезного испытания своего друга, она повторила:

– Ба! Когда любят женщину, слышите вы? эта вещь там… всегда возвращается.