Михаил Булгаков: Рассказы, очерки, фельетоны 1925-1927 годы

- Не хочу! - закричал Бутон.

- Ну ладно, вижу, вы упрямец. Вам хоть кол на голове теши. Как угодно. Прошу не задерживать занятого человека.

- Провизионочку позвольте.

- Нет!

- На каком основании?

- Не полагается вам.

- А почему Птюхину дали?

- Птюхин почище тебя, он женатый!

- Стало быть, мне без провизии с голоду подыхать?

- Как угодно, молодой человек.

- Это что же такое выходит, - забормотал Бутон, меняясь в лице. - Мне нужно или жизни лишиться с голоду, или свободы моей драгоценной?!

- Вы не кричите.

- Берите! - закричал Бутон, впадая в истерику, - жените, ведите меня в ЗАГС, ешьте с кашей!! - и стал рвать на себе сорочку.

- Кульер! Зови Вареньку! Товарищ Бутон предложение им будет делать руки и сердца.

- А чего они воют? - осведомился курьер.

- От радости ошалел. Перемена жизни в казенном доме.

МИХАИЛ

"Гудок", 28 апреля 1925г.

БУЗА С ПЕЧАТЯМИ

- Придется мне к месту моего жительства ездить, - сказал младший агент охраны Уткин Василий, - видно, не миновать мне начальству писать прошение.

Уткин Василий вооружился химическим карандашом и начертал некрасивыми буквами такое:

"ЗАЯВЛЕНИЕ

начальнику 2-й команды 3-го района

охраны грузов Сев.-Зап.ж.д.

Товарищ начальник, прошу вашего ходатайства о выдаче мне сезонного проездного билета от станции Медведево - места моей службы - до ст. Едрово местожительства.

Младший агент охраны грузов

Уткин Василий"

Взяв с собой произведение своей руки, Уткин Василий отправился в Едровский сельсовет и сказал председателю:

- Заверь мне, милый человек, заявленьице!

Председатель сельсовета жидким чернилом на обороте уткинского произведения написал так:

"Подпись руки Василия Уткина Едровский сельсовет удостоверяет.

Председатель Васячкин".

Засим Уткин Василий направился в волостной исполком и вышел из него, имея на своей бумаге еще одну приписку, пониже на две строчки:

"Изложенное и подпись предсельсовета Васячкина Едровский ВИК удостоверяет.

Предвика (подпись неразборчива).

Секретарь (подпись совершенно неразборчива)".

Кроме того, на бумажке Уткина Василия помещались две печати: одна в левом верхнем, другая - в правом нижнем углу. Печати были очень красивые, круглые, синие, и в центре их помещалась закорюка, отдаленно напоминающая изображение серпа и молота.

- К кому бы еще пойти заверить? - рассуждал сам с собой Уткин Василий. - Впрочем, больше ни к кому не надо. Подписей достаточно, и парочка печатей. Правда, ни один леший не разберет, что на этих печатях, но это все равно.

*

Засим начались уткинские неприятности. По прошествии времени, которое полагается на волокиту и бюрократизм, получил обратно от начальства Уткин свое заявление, на котором было написано красивым и бойким почерком:

"Ввиду неясной и неразборчивой печати в просьбе отказать и не выдавать до получения заявления, заверенного ясными печатями".

Уткин, по прошествии времени, которое полагается на то, чтобы обомлеть, пополз опять в сельсовет и из сельсовета в ВИК с новым заявлением. Повое заявление ему опять заверили и поставили те же самые печати.

По прошествии времени, которое полагается на бузу и волынку, Уткин вновь получил от начальства своего заявление с резолюцией:

"Отказать за неясностью печати".

Уткин явился вновь в сельсовет и ВИК с новым заявлением, причем сказал:

- Видно, братцы, ваши печати делал Федя, на свою рожу глядя.

Уткину вновь поставили на бумаге Федины произведения искусства. Уткин отправил бумагу начальству, и по прошествии времени бумага явилась обратно с резолюцией, которая Уткину уже была хорошо знакома:

"Отказать за неясностью печати".

Тут Уткин сел на стул и заревел, как от зубной боли.

*

Чем все это кончится - неизвестно. Что вы, граждане, в самом деле, младшего агента охраны Уткина умучить хотите?!

МИХАИЛ

"Гудок", 30 апреля 1925 г.

КАРАУЛ!

Ректору ГИЖа

Уважаемый товарищ ректор!

Пишу это на предмет полного искоренения нижеперечисленных лиц. В противном случае советской периодической прессе угрожает гибель со всеми ее приложениями. А лица эти по вашему ведомству.

Итак: глава 1. АЛЬБЕРТ

"Подъезжая к сией станции и глядя на природу в окно, у меня свалилась шляпа" - такое написал незабвенный писатель Антон Павлович Чехов. Но он это написал в "Жалобной книге", а не в книге со звучным и привлекательным названием "Под восточной звездой" (библиотека "Огонька"). Ее - эту книгу можно иметь у любого газетчика за 15 коп., а в ней на стр. 9-й: