Павел Шкуркин - Путешествие восьми бессмертных

Через всю легенду красной нитью проходит борьба между даосскими и буддийскими божествами, причем победа, очевидно, на стороне последних. Это дает нам некоторое указание для определения времени возникновения элементов этой легенды. Очевидно, фабула легенды уже сложилась во времена Сунской династии (около 1000 г.) или никак не позже императора Хубилая (1280 г.), когда буддизм окончательно победил даосизм.

Существует еще легенда недавнего происхождения, которая говорит, что при императоре Цзя-цзине (1522) с вершины башни Лэй-фын-та высоко поднялись и исчезли в небесах три столба дыма, имевшие форму козлиных рогов. Это было прощение Белой Змеи и Зеленой Рыбы и превращение их вместе с Фахаем, их стражем, в небесных духов.

Из этого добавления видно, что, хотя вся легенда составилась из нескольких преданий различной древности, но в предлагаемой редакции она явилась не ранее XVI столетия.

На канве ее написано много китайских пьес. Согласно традициям, сам император со всем двором должен присутствовать на представлении одной из них, по крайней мере, раз в год.

Это представление дается дворцовой труппой в императорском театре, причем зрителями является вся приглашенная знать. Вопреки строгому этикету, господствующему при дворе, на этих представлениях зрителям разрешается свободно выражать свои чувства и одобрение артистам. Наэлектризованные совершающимися на сцене действиями, зрители иногда настолько увлекаются, что актерам, играющим монахов — Мао-шаньского и Фахая, — приходится, кроме игры, следить еще и за публикой, чтобы увернуться от бросаемых в них предметов.

Предлагаемая легенда записана в городе Хан-чжоу, причем использован рассказ F. D. Cloud’a, бывшего американского вице-консула в Хан-чжоу, и книга Сю-сян-и-яо-цюань.

Всякое литературное произведение, подобное предлагаемому, по необходимости должно быть снабжено массой объяснений и комментариев, которые могут заинтересовать не только специалистов, но и широкую публику. Чтобы не затруднять чтения, все эти примечания вынесены в конец.

Автор, не придавая никакого значения литературной форме этой книги, считает, что объяснения и комментарии (в большинстве случаев не появившиеся в печати ни на одном европейском языке) дадут интересующимся гораздо более сведений о Китае, чем сам текст легенды.

В целях сохранения колоритности, многие места в легенде представляют почти дословный перевод китайских источников.

П. Шкуркин

Октябрь 1909 г.

г. Гирин.

На крайнем западе Китая, покрытом отрогами гор Тибета, в чудной, но недоступной местности провинции Сычуань, находится священная гора О-ми или Э-мэй.

Бесчисленные гроты и пещеры покрывают гору и ее окрестности; некоторые из них так велики и глубоки, что никто не мог достигнуть дна. Эти пещеры населены духами, оборотнями и демонами, и горе тому смертному, который без заклинания или священного амулета вздумает проникнуть в это волшебное царство!

Но из всех пещер нет большей, чем «Небесная пещера», и нет удивительней, чем «Грот Чистого Ветра».

Давным-давно, во времена седой старины, в Гроте Чистого Ветра поселилась Белая Змея. Очищаясь нравственно от грехов жизни, просветляясь умственно, она тысячу лет провела в уединении и созерцании, стремясь к совершенству и бессмертию.

Темная сущность великого «Пути» — бездны, породившей все предметы, первопричины всех причин и первоисточника всего существующего — материального, нравственного и идейного, — уже начала проясняться перед ее умственными очами… 1

Однажды, стараясь проникнуть мысленным взором в сущность отношений людей к Высшим Существам, она вдруг вспомнила, что сегодня — праздник персиков, когда все боги и духи должны посетить великую «Древнюю Матерь», воскурить ей фимиам и от нее — Великой, Золотой Матери, Владычицы Запада, услышать слова, полные благости и великого разума 2.

Бесчисленный сонм богов, духов — владык земли и неба и божественно мудрых древних бессмертных царей, восседающих в драгоценном дворце Золотой Матери или наслаждающихся тенью под деревьями Персиков Бессмертия в волшебных садах ее, — предстал перед мысленным взором Белой Змеи.

Земные мысли и чувства были ей еще не чужды; она взглянула на холодные, скользкие стены своей мрачной пещеры — и ей стало тяжело от ее тысячелетнего одиночества.