Сергей Довлатов - Письма Сергея Довлатова к Владимовым

Короче, роман никуда не годится, и не только потому, что первые 300 страниц написаны с оглядкой на цензуру. Видно, я, как говорится, не по этому делу. Из него не удалось даже выкроить повесть страниц на сто, все испорчено на химическом уровне.

Я думаю, для романа нужно не особое состояние, а особые органы, особый характер, проще говоря — особый талант. И дело, конечно, не в объеме, а в каком-то неясном и неформулируемом качестве.

Уверен, что когда больной Чехов поехал на Сахалин (при тогдашних средствах сообщения), то действовал он лишь отчасти в поисках гражданской судьбы и даже вериг, а в значительной степени — в погоне за романом. В его письмах тоска по роману очень заметна, хоть она и ретушируется юмором. Ведь и тогда разница или даже дистанция между романистами и беллетристами считалась качественной. В общем, «комплекс романа» там был, и я не уверен, что Чехов избавился бы от него, даже если бы прожил на 30 лет дольше.

Ну, а от Чехова не так трудно перейти и к себе. Последние лет десять я пишу на одну-единственную тему, для русской литературы традиционную и никогда никем не отменявшуюся — о лишнем человеке. При том, что, по моему глубокому убеждению, все люди — более или менее лишние, а все проблемы в принципе неразрешимые.

Короче, романа мне не написать, как бы я этого ни желал. Я пробовал, и после первой неудачи пробовал, один раз написал 50 страниц, и на этих пятидесяти страницах ни один персонаж не ожил, все были из фанеры и говорили механическими голосами. Не получается. Без всякого кокетства я думаю, что прав был один мой знакомый, который говорил, что я принадлежу к «малым дарованиям» [78] Слова Валерия Алексеевича Грубина, ближайшего приятеля С. Д. с университетских времен. . Ничего унизительного тут нет, поскольку это не оценка, а понятие, термин. Думаю, он был прав, и я готов с этим примириться.

А вот в связи с передачами моими на «Либерти» я чуть не обиделся на Вас. Ведь это самое радио — единственный ощутимый источник пропитания. Литературой я зарабатываю в последние три года от 3 до 5 тысяч, на эти деньги здесь не может прожить даже караульная собака. Лена [79] Елена Довлатова (род. в 1939) — корректор, наборщица, редактор, жена С. Д., с 1977 г. в эмиграции. зарабатывает на своей наборной машине долларов 100–140 в неделю, все у нас бесхозяйственные, все проедается мигом, ни о какой экономии никто не в состоянии думать, при этом — никаких медицинских страховок и ни малейших сбережений у нас нет. В общем, если я завтра сломаю ногу, то буду лежать на тротуаре, пока она не срастется. И т. д.

Кстати, к ужасу моему, радио «Либерти», как будто прислушавшись к Вашим безответственным рекомендациям, сократило мои передачи до одной в неделю, да и эта одна никем не гарантируется.

Конечно, радио — это халтура, написаны все мои передачи кое-как, но конструктивной вредной лжи в них не так уж много. Как гражданин я сторонник мирного сосуществования, но как отец семейства цинично уповаю на международную напряженность. А то переизберут ястреба нашего Рейгана, да и прикроют всю радио-лавочку. В общем, буду продолжать халтурить, разве что, узнав, что Вы слушаете эти передачи, буду писать их старательнее.

Надеюсь, 137-й номер [80] В № 137 «Граней» напечатаны «Рассказы из чемодана». уже вышел. Если все мои (и Ефимова) просьбы по-прежнему выполнимы, то попросите, пожалуйста, Леву Рудкевича [81] Лев Александрович Рудкевич (род. в 1946) — биолог, психолог, доктор психологических наук, один из создателей в Ленинграде (вместе с Татьяной Горичевой и Виктором Кривулиным) самиздатского журн. «37» (1976–1981), в 1977 г. вынужден был эмигрировать, жил в Австрии, в Вене. В № 137 «Граней» напечатана его статья «Забытая годовщина» — об И. В. Мичурине, в 1986 г. короткое время (после ухода Поповского) был зам. гл. редактора «Граней». В 1991 г. вернулся в Петербург. выслать мне часть макета, когда Вы убедитесь, что он Вам больше не понадобится. Огромное спасибо.

Георгий Николаевич, дорогой, не подумайте, что я вовлекаю Вас в многословную переписку, это письмо ответа не требует, вот поговоритъ как следует — хотелось бы. В Вашем письме промелькнул намек на то, что Вы собираетесь к нам. Неужели опять будете так загружены и измучены? А то мы бы устроили пикник на берегу Мидоу-озера, в десяти минутах от нашего дома. Что же касается воблы, то ее сколько угодно в наших бесчисленных русских магазинах, о пиве же и говорить нечего.

К Вашему приезду я буду водить машину, взял уже шесть уроков, способностей, правда, не выказал.