Лев Толстой - Том 4. Война и мир

прелестно.

У меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.

Погодите, у меня есть на вас виды на этот вечер.

Моя милая Элен, надо, чтобы вы были добры к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут десять.

И как держит себя!

Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают.

Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо.

Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.

Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое-что об этом знаю. Не правда ли?

Все это прекрасно, но всему должен быть конец.

надо, надо положить конец.

он такой славный человек, наш добрый Вязмитинов…

Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… — Браки совершаются на небесах.

Алина, посмотри, что они делают.

Я вас люблю!

К нам едут гости, князь.

Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?

батюшка.

благодарю, батюшка.

Они приехали, Мари.

Ну, а вы остаетесь, в чем были? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет идти вниз, а вы хоть бы чуть-чуть принарядились!

мой дружок.

Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице; пожалуйста, сделайте это для меня.

Ну, княжна, еще маленькое усилие.

Нет, оставьте меня.

По крайней мере, перемените прическу. Я вам говорила, что у Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.

Оставьте меня, мне все равно.

Вы перемените, не правда ли?

Вот Мари!

эта милая Анкет!

выгоняла его из дома?

Ах! это перл женщин, княжна!

компаньонка.

очень, очень недурна.

батюшка.

Бедняга! Чертовски дурна.

моя бедная мать.

Какая деликатность.

Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.

Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение.

Почему же? Я вас люблю больше, чем когда-либо, и постараюсь сделать для вашего счастья все, что в моей власти.

Но вы презираете меня; вы, столь чистая, должны презирать меня, вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…

Я все понимаю.

Ах, милая, милая.

Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя нежная Мари, которую я всегда любил, как дочь.

Моя милая, я вам скажу, что этой минуты я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущее так велико. Скажите: может быть.

Мой добрый друг?

Ах, плутовка.

Готово!

Дети, идите ложиться спать! — Ред.

Прелестно.

лошадку-то мою пожалейте.

А пожалейте лошадку.

Павлоградские гусары?

Резерв, ваше величество!

Господин генерал Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, князь Гогенлоэ и еще Пршпршипрш, как все польские имена * (нем. и франц.).

Замолчите, злой язык.

И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.

Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница, позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским и избегая дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует… (нем.)