Лев Толстой - Том 11. Драматические произведения 1864-1910 гг

Митрич.Эка егоза, залягай тебя лягушки. Все тебе знать надо. Ложись, да и спи.

Анютка ложится. Вот так-то. (Закрывает ее.) Вот так-то. А то много знать будешь, скоро состаришься.

Анютка.А ты на печку пойдешь?

Митрич.А то куды ж? То-то глупая, посмотрю я. Все ей знать надо. (Закрывает ее еще и поднимается идти.) Вот так-то лежи, да и спи. (Идет к печи.)

Анютка.Разочек крикнул, а теперь не слыхать.

Митрич.О господи, Микола милослевый!.. Чего не, слыхать-то?

Анютка.Ребеночка.

Митрич.А нет его, так и не слыхать.

Анютка.А я слышала, однова дыхнуть, слышала. Тоооненько так.

Митрич.Много ты слышала. А слышала так, как вот такую-то девчонку, как ты, детосека в мешок посадил, да и ну ее.

Анютка.Какой такой детосека?

Митрич.А вот такой самый. (Лезет на печь.) И хороша ж печка нынче, тепла. Любо! О господи, Микола милослевый!

Анютка.Дедушка! Ты заснешь?

Митрич.А то что ж ты думала — песни играть буду?

Молчание.

Анютка.Дедушка, а дедушка! Копают! Ей-богу, копают, в погребе копают, слышь! Однова дыхнуть, копают!

Митрич.Чего не вздумает. Ночью копают. Кто копает? Корова чешется, а ты — копают! Спи, говорю, а то сейчас свет потушу.

Анютка.Голубчик, дедушка, не туши. Не буду. Ей-богу, не буду, однова дыхнуть, не буду. Страшно мне.

Митрич.Страшно? Ты не бойся ничего, вот и не будет страшно. А то сама боится и страшно, говорит. Как же не страшно, как ты боишься? Эка девчонка глупая какая.

Молчание. Сверчок.

Анютка (шепотом). Дедушка! А дедушка! Ты заснул?

Митрич.Ну, чего еще?

Анютка.Кака же така детосека?

Митрич.А вот така. Вот как попадется такая же, как ты, — не спит, он придет с мешком, да девчонку шварк в мешок, да сам туда же с головой, подымет ей рубашонку, да и ну хлестать.

Анютка.Да чем же он хлестает?

Митрич.А веник возьмет.

Анютка.Да он там не увидит, в мешке-то.

Митрич.Небось увидит.

Анютка.А я его укушу.

Митрич.Нет, брат, его не укусишь.

Анютка.Дедушка, идет кто-то! Кто это? Ай, матушки родимые! Кто это?

Митрич.Идет, так идет. Чего ж ты? Мать, я чай, идет.

Те же и Анисья (входит).

Анисья.Анютка!

Анютка притворяется, что спит. Митрич!

Митрич.Чего?

Анисья.Что свет-то жжете? Мы в холодной ляжем.

Митрич.Да вот только убрался. Я потушу.

Анисья (ищет в сундуке и ворчит). Как надо, его никак и не найдешь.

Митрич.Да ты чего ищешь-то?

Анисья.Крест ищу. Окрестить надо. Помилуй бог, помрет! Некрещеный-то! Грех ведь!

Митрич.А то как же, известно, порядок надо… Что, нашла?

Анисья.Нашла. (Уходит.)

Митрич и Анютка.

Митрич.То-то, а то бы я свой дал. О господи!

Анютка (вскакивает и дрожит). О-о, дедушка! Не засыпай ты, Христа ради. Страшно как!

Митрич.Да чего страшно-то?

Анютка.Помрет, должно, робеночек-то? У тетки Арины так же бабка окрестила, — он и помер.

Митрич.Помрет — похоронят.

Анютка.Да, может, он бы и не помер, да бабка Матрена тут. Ведь я слышала, что бабка-то говорила, однова дыхнуть, слышала.

Митрич.Чего слышала? Спи, говорю. Закройся с головой, да и все.

Анютка.А кабы жив был, я б его нянчила.

Митрич (рычит). О господи!

Анютка.Куды ж они его денут?

Митрич.Туда и денут, куда надо. Не твоя печаль. Спи, говорю. Вот мать придет — она тебя!

Молчание.

Анютка.Дедушка! А ту девчонку, ты сказывал, ведь не убили же?

Митрич.Про ту-то? О, та девчонка в дело вышла.

Анютка.Как ты, дедушка, сказывал, нашли-то ее?

Митрич.Да так и нашли.

Анютка.Да где ж нашли? Ты скажи.

Митрич.В ихнем доме и нашли. Пришли в деревню, стали солдаты шарить по домам, глядь — эта самая девчонка на пузе лежит. Хотели ее пришибить. Да так мне скучно стало, взял я ее на руки. Так ведь не дается. Отяжелела, как пять пудов в ней сделалось; а руками цапается за что попало, не отдерешь никак. Ну, взял я ее, да по головке, по головке. А шаршавая, как еж. Гладить, гладить — затихла. Помочил сухарика, дал ей. Поняла-таки. Погрызла. Что с ней делать? Взяли ее. Взяли, стали кормить да кормить, да так привыкла, с собой в поход взяли, так с нами и шла. Хороша девчонка была.