Лев Толстой - Том 11. Драматические произведения 1864-1910 гг

Анисья.Авось подождет. Дай гостей проводили.

Анютка.Ох, мамушка! Тяжко ей как. Да и серчает. Напрасно, говорит, они меня пропивают. Я, говорит, не пойду замуж, я, говорит, помру. Мамушка, как бы она не померла! Страсть, я боюсь!

Анисья.Небось не помрет; а ты не ходи к ней. Иди.

Анисья и Анютка уходят.

Митрич (один; идет от ворот и принимается подбирать натрушенное сено). О господи, Микола милослевый! Винища-то что выдули. Да и духу же напустили. Аж во дворе воняет. Да нет, не хочу, ну его! Вишь, нашвыряли сено-то! Есть не едят — только копают. Глядишь, вязанка. Дух-то! Ровно под носом. Ну его! (Зевает.) Спать время. Да неохота в избу идти. Так вокруг носу и вьется. Духовита ж, проклятая.

Слышно — уезжают. Ну, уехали. О господи, Микола милослевый! Тоже хомутаются, друг дружку околпачивают. А пустое все.

Митрич и Никита.

Никита (входит). Митрич! Иди, что ли, на печку, я подберу.

Митрич.Ну что ж; ты овцам кинь. Что ж, проводили?

Никита.Проводили, да неладно все. Уж и не знаю, как быть.

Митрич.Эка дерьма! Чего ж тут. На то спитательный. Там кто хошь его вырони, он все подберет. Давай сколько хошь, не спрашивают. Да еще деньги дают. Только поди в кормильцы. Нынче это просто.

Никита.Ты, Митрич, смотри, если что, лишнего не болтай.

Митрич.А мне что. Заметай след, как знаешь. Эка винищем от тебя разит как. Пойти в избу. (Уходит, зевая.) О господи!

Никита долго молчит; садится на сани.

Никита.Ну дела!

Никита и Анисья.

Анисья (выходит). Ты где ж тут?

Никита.Здеся.

Анисья.Чего сидишь? Ждать неколи. Сейчас выносить надо.

Никита.Что ж делать будем?

Анисья.Я тебе сказывала что. То и делай.

Никита.Да вы бы в воспитательный, коли что.

Анисья.Возьми да и неси, коли тебе охота. На пакости-то лаком. А на разделку-то слаб, вижу.

Никита.Что делать-то?

Анисья.Говорю, поди в погреб, яму вырой.

Никита.Да вы бы так как-нибудь.

Анисья (передразнивая его). Так как-нибудь. Нельзя, видно, так-то. А ты бы загодя думал. Иди, куда посылают.

Никита.Ах, дела, дела!

Те же и Анютка.

Анютка.Мамушка! Бабка зовет. Должно, у няньки робеночек, однова дыхнуть, закричал.

Анисья.Что брешешь, пралик тебя расшиби. Котята там пищат. Иди в избу да спи. А то я тебя.

Анютка.Мамушка, милая, пра, ей-богу…

Анисья (замахивается на нее). Я тебя! Чтоб духу твоего не слыхала!

Анютка убегает.

Анисья (Никите). Поди, делай, что говорят. А то смотри! (Уходит.)

Никита один, долго молчит.

Никита.Ну, дела! Ох, эти бабы. Беда! Ты, говорит, загодя думал бы. Когда загодя думать-то? Когда думать-то? Что ж, летось пристала эта Анисья. Ну, что ж? Разве я монах? Помер хозяин, что ж, я и грех прикрыл, как должно. Тут моей причины нет. Разве мало бывает так-то? А тут порошки эти. Разве я на это склонял ее? Да кабы я знал, я бы ее, суку, убил тогда! Право, убил бы! Участником в этих пакостях сделала, паскудница! И опостылела ж она мне с этого раза. Как мне мать сказала тогда, опостылела, опостылела она мне, не смотрели б на нее глаза. Ну, как с ней жить? И пошло это у нас!.. Стала эта девка вешаться. Что ж мне? Не я, так другой. А оно вон что! Опять-таки моей причины нет никакой. Ох, дела!.. (Сидит задумавшись.) Смелы ж эти бабы, — что придумали. Да не пойду я на это.

Никита и Матрена (с фонарем и скребкой впопыхах выходит).

Матрена.Ты что ж сидишь, как курица на насесте? Тебе что баба велела? Готовь дело-то.

Никита.Да вы что ж делать-то будете?

Матрена.Да мы знаем, что делать. Ты-то свое дело справляй.

Никита.Запутляете вы меня.

Матрена.Ты что ж? Али пятиться думаешь? До чего дошло, ты и пятиться.

Никита.Ведь это какое дело! Живая душа тоже.

Матрена.Э, живая душа! Чего там, чуть душа держится. А куда его деть-то? Поди, понеси в воспитательный, — все одно помрет, а помолвка пойдет, сейчас расславят, и сядет у нас девка на руках.

Никита.А как узнают?

Матрена.В своем дому да не сделать дела? Так сделаем, что и не попахнет. Только делай, что велю. А то наше дело бабье, тоже без мужика никак нельзя. На-ка скребочку-то, да слезь, да и справь там. А я посвечу.