Джафар Джабарлы - В 1905 году

Губернатор. Мария Тимофеевна, вы не даете мне возможности хотя бы один вечер свободно провести в обществе своих искренних друзей.

С у л е й м а н-б е к. Весьма признательны, ваше пре-восходител ьство.

Губернатор. Сулейман-бек. оставьте официальности, зовите меня просто Тихон Елисеевич. Я хочу сегодня быть со своими друзьями, побеседовать с ними по-дружески и отдохнуть.

Мария Тимофеевна. Нет, нет, Тома. Ничего подобного. Сегодня Амир-Аслан-бек весь вечер будет со мной. Он любит меня больше всех твоих друзей и сегодня пришел вовсе не к тебе, а ко мне.

Губернатор. Мария Тимофеевна, а что вы скажете, если я сейчас же отобью его у вас.

Мария Тимофеевна. Этого не может быть. Прежде всего он - мой друг. Вот тебе он ничего не принес, а мне принес такие блестящие камни.

Амир-Аслан. Мария Фитомифовна, и ему принесу, клянусь вашими детьми...

Губернатор. Это ничего, что он про меня не вспомнил. Зато я ему приготовил такой подарок, что даже твои камни перед ним потускнеют. И прямо от его императорского величества. Постойте, я сейчас принесу.

Мария Тимофеевна. Идем вместе, Тома. Что бы там ни было, а я хочу сама преподнести Амир-Аслан-беку.

Губернатор. А, так ты хочешь и благодарность сама получить.

Амир-Аслан. Тихум Ерисуич, клянусь вашей головой, я вам обоим буду должен.

Губернатор. Хорошо, идем. (Уходит с женой). Амир-Аслан. Клянусь, Сулейман-бек, это замечательная женщина, душа-человек.

Су л е и м а н-б е к. Он и сам, как человек, очень добрый.

Aмир-Аслан. О-о-о, про него и говорить нечего. Прямо ангел. Принять бы ему и религию нашу, тогда будет прямо безупречный. Я все говорю тебе, называй этих сукиных детей по имени, а ты все про графин, да про сковородку. Я же знаю, сам он мне как-то сказал. Видишь, наконец, он и тебе сказал, что меня называйте Тихум Ерисуич. А жену - Мария Фитомифовна.

С у л е й м а н-б е к. Амир-Аслан-бек, в том стиле, как вы говорите, нельзя.

Амир-Аслан. Почему это нельзя? Фито не знаешь? Мифо не знаешь? Соединим, и будет Фитомифовна... Хорошо, что сам пришел и увидел серьги.

С у л е й м а н-бек. А вы заметили, как я старался использовать их для благополучия нашей национальной лолитики. И вообще национальное благополучие должно быть на первом плане нашей позиции. С этой целью мы особенно должны пользоваться такими вечерами.

Амир-Аслан. Если тебе что надо, лучше мне говори. Кого хочешь, я в двадцать четыре часа с Кавказа вышлю.

Возвращаются Мария Тимофеевна и губернатор.

Губернатор. Видите, Амир-Аслан-бек, опять она меня обманула.

Мария Тимофеевна. Ну, Амир-Аслан-бек, это действительно большое дело, и вас надо поздравить. А ну-ка, подойдите ближе.

Губернатор. А бумагу уж передам я сам. Его императорское величество особо отмечает этим свое большое внимание к татарам, а вас за вашу верность изволил осчастливить высшим орденом. Пожалуйста, вот копия высочайшего указа.

Мария Тимофеевна (приколов медаль к груди Амир-Аслана). Посмотри, Тома, как к нему идет! Теперь магарыч за вами.

Амир-Аслан. Сулейман-бек, я слишком взволнован, язык мне не подчиняется. Скажи от моего имени несколько слов.

С у л е й м а н-б е к. Ваше превосходительство! Высочайшее внимание его императорского величества к нам, тюркам...

Амир-Аслан. Да что ты все суешь тут тюрок. Он еще подумает, что ты намекаешь на что-нибудь...

С у л е й м а н-б е к. Высочайшее внимание его императорского величества к нам, кавказским тюркам и татарам, дает верный залог на процветание нашей национальности под высочайшим покровительством его императорского величества.

Амир-Аслан. Ну, опять заладил про свое проклятое национальное.

С у л е й м а н-б е к. Мы надеемся, что его императорское величество, во внимание к нашей верности и самопожертвованию, защитит заслуживаемые нами национальные права и ввергнет нас в безграничную радость.

Амир-Аслан. Вот, чертова кукла, расставил подряд все это национальное и жарит, как из пулемета... (Оттолкнув его). Мария Фитомифовна, царь мне дал большое счастье. За эту медаль завтра же ваш палец украсит самый дорогой бриллиант нашего города. Тихум Ерисуич, я в долгу не останусь, заплачу и ваш долг... Ну уж, конечно, с толком я говорить не могу...

Мария Тимофеевна. А по-моему, вы говорите с замечательным толком, всегда коротко и ясно. Ну, господа, надо проведать и других гостей Я вас жду там. (Уходит).

Амир-Аслан. Тихум Ерисуич, царю напишите, что мы, кавказские мусульмане, душой и телом, и головой готовы служить царю. А кто промолвит про нашего царя что-либо, я ему прямо челюсть выбью. Приказ его, а исполнение наше. Все, что надо будет, вы только подморгните, а дальнейшее наше дело.