Гусейн Джавид: Шейда

Погода становится все более пасмурной, время от времени гремит гром.

Роза (со страхом). О, пощади, господи! Ашраф (вынимает портмоне, делает шаг навстречу Мусе). Муса, это дело добром не кончится. Бери сколько хочешь денег, бери! Но... Муса (с саркастическим смехом). Нет! Чуть погодя ни у тебя, ни у меня не будет нужды в этих деньгах. Сегодня я должен так вас наказать, чтобы это стало уроком для всех. (Неумолимо). Чтобы все подобные вам богачи, вся свора бессовестных грабителей, почитаемых жуликов впредь не смела сосать кровь мне подобных. Чтобы больше не смели грызть и топтать слабых и чтобы, наконец, поняли, что нужно не только самим уметь жить, но и давать жить другим! (Глядя на него хищным взглядом, целится). Роза. Ах! Ашраф. Муса! Муса. Замолчи, хватит!

Раздается выстрел.

Ашраф. Ох!

Поддерживая правой рукой раненую левую руку, садится на скамейку.

Роза (обнимая Ашрафа). О господи, пощади! {Мусе). Палач! Муса. Нет, так не годится!.. Роза (умоляюще). Муса! Муса (разъяренно). Отойди! Роза. Ради бога! Муса. Отойди, говорю тебе!..

Раздается еще выстрел. Пуля попадает в грудь Розы, заслонившей Ашрафа. Муса тут же отходит.

Роза. Ох, мамочка... (Теряя силы, падает на скамейку).

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Христианское кладбище, окруженное кипарисами, в углу сцены комната гробовщика. Солнце еще не закатилось... Мария в траурной одежде стоит перед свежей могилой, усыпанной цветами. Рядом с ней - Макс Мюллер. Слышится сдержанно-печальная песня на мотив шикесте.

ПЕСНЯ

Каждый день злобный рок поднимает руку на чыо-то юную

жизнь, Каждый день он сводит с ума какого-нибудь влюбленного, Все вокруг - сплошное кладбище, везде обитель грусти, Везде увядают в пору расцвета цветники. Нет ни одного смеющегося в этом полном забот мире, Многие, разочаровавшись, не достигают цели, Никого я не видел в радости и довольстве. Плачет соловей, плачет гиацинт, плачет роза...

Макс Мюллер. Уже солнце садится, может пойдем? Мария. Ах, после того, как закатилось мое только что взошедшее солнышко, какое мне дела до закатов или восходов других солнц! (Со слезами на глазах). О Роза, Роза, ангел мой, Роза! Макс Мюллер (поддерживая ее под руку), Пойдем, Мария, пора. (С глубокой горечью, ласково). Прошу тебя, Мария, пойдем! Мария. О, если б ты ушел, оставив меня тут, рядом с моей бедной доченькой, я была бы счастлива. Макс Мюллер. Мария! Завтра мы опять придем сюда... Мария. Что ж, пойдет... (С помощью Мюллера делает несколько шагов, внезапно поворачивается и смотрит взглядом раненой газели). Прощай, дитя мое, прощай!

Оба, скорбно понурившись, удаляются. В это время подходят Рауф и Масуд.

Рауф (глядя вслед Марии). Несчастная Мария! Нет для нее утешения. Масуд. Еще бы. Одна дочь была у нее, свет очей, единственная надежда, - и ту потеряла. Увы, до чего же, плачевно ее состояние... Ну, что поделаешь с этим Мусой? Вот уже неделя, как власти ищут его, но никак не могут найти. Рауф. Сказать по правде, я не верю, что он до сих пор жив. Да покарает аллах Меджида-эфенди, ни с того, ни с сего сделал несчастным человека. Масуд. А Шейда? О нем ты разве забыл? Рауф. И не говори. Мучения, что терпит Шейда, выше человеческих сил... Он буквально обезумел от тоски по Розе, а я люблю его как брата, иначе зачем бы мне приходить сюда? Масуд. Что поделаешь, друг мой. Любовь - это рабство. Рауф. Самое страшное заключается в том, что Шейда не верит в смерть Розы. Масуд. Если так, то что ему тут делать? Рауф. Кто знает, может быть... Масуд. Может быть, он все понимает, но не хочет признавать это? Рауф. Нет. Поверь, если даже призвать в свидетели самого ангела смерти, он и ему не поверит. Масуд. Давай отыщем его, и я попытаюсь во всем разобраться.

В это время из своей комнаты выходит могильщик.

Рауф (могильщику). Приятель! Не появлялся ли здесь вчерашний посетитель? Могильщик. Это кто же? Разодетый по моде бек? Старик? Или юный безумец с растрепанными волосами? О ком из них спрашиваете? Масуд (Рауфу). Интересно, кто этот модник-бек и этот старик? Рауф. Бек-это наш Ашраф, а старик-его отец. Масуд. Допустим, но что им здесь нужно? Рауф (указывая на могилу Розы.). Ашраф-бек - постоянный паломник этой могилы. Отец же его каждый вечер бредет за своим сыном как тень, не покидает его. Могильщик (в сторону). Удивительное дело! Сколько ни есть помешанных и полоумных, все собираются здесь. Масуд. Давай найдем Шейду и вместе отправимся домой. Рауф. Да; пойдем, может, нас ждет радостная весть. Масуд. Какая радостная весть? Рауф. Весть о революции... Масуд. О какой революции? Рауф. Вот-вот наступит час, когда шкура старого северного медведя будет разодрана, с нас спадут оковы русского самодержавия, и каждая нация обретет свою землю, свои права. Масуд. Пойдем, душа моя, пойдем... Не будь и ты таким мечтателем, как Шейда!