Игорь Гергенредер: Сказки для взрослых

- Она - такая же говорящая птица, как я, а это необыкновенно! произнес Пассик и закончил без страха, хотя и с некоторым трепетом: - Смешон тот, кто смеется над необыкновенным!

- Ах так, - сказал барон, прищуриваясь. - Посмеемся и дальше! - он громко обратился к гостям: - Все знают про ворону в павлиньих перьях. Поглядим на павлина в вороньих!

Бедную ворону ощипали, а ее перьями утыкали схваченного Пассика. То-то потеха для гостей и слуг!

Продолжая насмешки, сборище принялось за еду и питье, слуги подносили новые яства. Досталась и бродяжке его миска похлебки. Ему позволили расположиться на соломе в углу, вместе с охотничьими собаками. Но на ощипанную ворону псы злобно зарычали. Они, наверно, разорвали бы ее, если б Пассик не помог ей скрыться с их глаз.

Птицы добрались до кухни. Там павлин участливо подставил вороне крыло, и она, по его совету, влезла в горшок со свиным нутряным салом. Сало покрыло ее толстым слоем и защитило от холода. Затем Пассик открыл запертую на засов клетку с молодыми фазанами. Их недавно поймали и теперь откармливали засахаренными каштанами и грецкими орехами к праздничному столу, но фазаны, к счастью, еще не успели разжиреть и не разучились летать. Павлин перекинулся с ними парой слов, и они усадили ворону в лукошко из-под яиц.

Когда слуги с кушаньями в суматохе распахнули дверь, птицы вылетели на открытую галерею: они держали клювами ореховый прут, а на нем висело лукошко с вороной. От неожиданного хлопанья крыльев одна служанка уронила на пол телячью отбивную; другие слуги разинули рты, глядя вслед стае, и девушка сумела незаметно поднять отбивную и положить опять на тарелку.

Птицы достигли Темнющего Леса до наступления ночи. Они уселись на поляне у Камышового Озера, а передохнув, прилетели к дуплу старшего духа поприветствовать его. Старуха благосклонно им кивнула, а кобчик так и вытягивал шею из гнезда в ее космах, с вожделением разглядывая фазанов.

Довольно покуривая трубку, Флик дер Флит велел отнести ворону в теплое дупло старого ясеня, а на ее больное горло наложить повязку из сухого мха и паутины. Пассику предложили дупло липы.

- Ни в коем случае! - отказался павлин. - В дуплах пахнет летучими мышами! - и выбрал толстый платан с множеством больших извилистых ветвей, который красовался на краю поляны.

- Экий капризник! - благодушно усмехнулся Флик. - Так и быть, придется нам и его, и остальных беглецов взять под покровительство. Верно я говорю, прекрасная Адельхайд? И что думаешь ты, Виллибальд, мой добрый толстяк?

Духи согласились, ответив вкрадчивым шорохом камыша и трогательным писком утенка.

Когда утром на поляне появились люди барона, уже обшарившие четверть леса, их ждала в самый раз поспевшая снедь. Над костром румянился кабан, подвешенный к крепкой перекладине, которой послужило молодое деревце. На вертелах из ивовых прутьев красовалась разнообразная дичь. Уставшие слуги здорово проголодались и, конечно, не раздумывая накинулись на еду...

А тут от ручья так свежо и заманчиво повеяло! Насытившись, люди побежали к нему, легли на берег, склонили головы и стали с превеликим удовольствием пить прохладную воду. При этом одни говорили - она, словно березовый сок, а другие утверждали - смородиновый. На слуг напал сон, и все сладко захрапели на берегу.

В это время на поляну выбежал маленький слуга. Он не поспевал за другими на коротеньких ножках и, выбиваясь из сил, падал на землю, чтобы, переведя дух, спешить дальше. Увидев остатки пира, он сунул в рот всего по кусочку. В горле у него пересохло, но ведь он давно привык есть всухомятку. Как его ни тянуло к ручью, коротыш, терпя жажду, поспешил осмотреть кусты и деревья по краям поляны.

Прямо перед ним на низкорастущей ветви платана сидел павлин. Не привыкший ночевать под открытым небом, он всю ночь промучился от холода без сна и теперь задремал на утреннем солнышке. Слуга влез на дерево и схватил его:

- Что делать, дружок? Маленьким людям приходится очень старательно угождать господам.

Барон с друзьями был уже тут как тут. Он хотел приказать, чтобы над спящими пальнули из двух дюжин мушкетов. То-то спросонья, с перепугу попадают в ручей! Но слуга подносил павлина, и барон отвлекся от мысли о залпе:

- Посмотрите на моего надменного Пассика, ха-ха-ха! Такой же засоня, как мои слуги, и попался-то самому последнему из них! Что ты на это скажешь, гордец?

Пассик не мог ничего ответить. А хозяин с торжеством взглянул на проснувшихся и, указывая им на коротышку, закричал: