Борис Екимов - В дороге

И вдруг вспоминаю мальчонку из малоголубинской начальной школы. Заглянул я туда нынче ненадолго, устав от галдежа в конторе. В школу зашел, поздоровался с учительницей Галиной Михайловной, с ребятишками. Самый юный школьник, шестилетний Володя, успел мне показать, как он умеет делать уголок, подъем переворотом. Славный парнишка, шестилетний, а уже учится в третьем классе. Он вспомнился мне здесь, на кургане. И подумалось: неужели вот этот веселый умница, живой непоседа, неужели и он повторит судьбу своих хуторян-земляков и если не убежит куда-нибудь, то сопьется и будет в разбитой кошаре отбирать у голодных овец последний корм, дробленку ли, сено, чтобы свезти их заезжему ли чеченцу или дачнику и променять на бутылку вонючего самогона? Избавь его, Господи, от такой судьбы... Избавь и сохрани.

* * *

И последнее. Уезжал я из Калача ранним утром. Утром же услышал по радио сообщение о президентском указе про землю. Не утерпел, зашел к районным властям. Было семь часов. По радио снова про указ говорили.

- Слыхал? - спросили меня.

- Слыхал, по радио.

- Вот и мы по радио...

- Ну и чего? - спросил я.

Молчание да вздохи были мне ответом: поживем, мол, увидим. Что ж, поживем...

Сентябрь - ноябрь 1993.

В ДОРОГЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

В районной гостинице, вручив мне ключи от номера, дежурная сказала: "На этаже темно". Слова ее я легкомысленно пропустил мимо ушей и понял их, лишь поднявшись на второй этаж. В коридоре - хоть глаз коли, нет ни единой лампочки. Ткнулся я было во тьму. Но как найдешь заветную дверь?.. Счел за благо отступить и вернуться на первый этаж, к дежурной. "Я ж говорила вам, темно", - повторила она. Кое-как разыскали мы коробок с двумя-тремя спичками. Снова поднявшись на второй этаж, зажег я неверный огонек и от двери к двери пошел разыскивать двадцатый номер, свой приют. Одна спичка погасла. Опять я очутился в кромешной тьме. Чиркнул, не зажглось. Потом повезло - спичка загорелась. И вновь я шел, подымая робкий огонь. Тьма нехотя расступалась. Но вздохнул я шумно, и снова - тьма. Последняя спичка. Но вот он - желанный номер. Замочную щель для ключа искал я ощупью. И в номере шарил по стенам в поисках выключателя. Отыскал в прихожей, щелкнул, но света как не было, так и нет. Продолжил поиски в самом номере, куда пробивался с улицы неверный фонарный отсвет. И наконец сыскал, включил. Вспыхнула лампочка под потолком, освещая обыденное гостиничное: кровать, стол, пара стульев. Какой-никакой, а приют, спасенье от той непогоды, что за окном, где ветрено, сыро, по-зимнему зябко.

* * *

Прошлым летом встретил я двух знакомых руководителей хозяйств, ехали они на одной машине.

- Бензин экономите? - посмеялся я.

- Тоже дело нелишнее, - ответили мне. - Четыреста километров в один конец, а интерес - общий.

- Какой же?

- За опытом ездили.

- Привезли?

- Такого нам не надо. Не дай Бог...

Разговорились. История обычная. В областном агропроме, на одном из совещаний, поставили в пример хозяйство, бывший колхоз, который удачно преобразовался в ассоциацию фермеров. Пример этот нынче дорог. Большинство колхозных руководителей, особенно из тех, что помудрей, ясно понимают, что нынешняя система организации труда на селе отжила. Государственный корабль, повернув круто, направился в доселе чужие воды под названием "рынок". Тут не спасешься, открещиваясь: "Чур меня!" Налицо очевидное: некуда мясо сбывать, овощи, а если и сбудешь, то себе в убыток и денег не дождешься. Чем платить людям? Чем кормиться? Чем хозяйство держать? Вопросов столько, что семь мудрецов не ответят. Да и где эти мудрецы? Прежде за опытом колхозным ездили к Штепо в "Волго-Дон". Нынче - пора иная. Вот и рыщут...

Знакомцы мои коротко рассказывали, что рекомендованный в агропроме колхоз реорганизацию провел просто: разделились на семь коллективов. Шесть из них получили по 600-700 гектаров земли и животноводство в придачу. Седьмой, где оказались "свои да наши", во главе с бывшим председателем взял вдвое больше земли, хорошую технику и ни одной убыточной буренки. Прошел год. Буренки разорили своих хозяев - сплошные убытки. Председательский "зерновой" кооператив цветет и здравствует. Начались свары, потравы, поджоги, полетели во все стороны жалобы. Сотня комиссий перебывала здесь. Но разбирательства проходили скоро: "Голосовали за раздел?" - "Голосовали". - "Выходит, на самих себя и жалуйтесь".

Вот тебе и обещанный "пример для подражания".

На хуторе 1-я Березовка, в колхозе имени Ленина, эксперимент начали с приходом нового председателя. Немалый чин областного агропрома, всю жизнь сельским хозяйством руководивший, выйдя на пенсию, он вернулся на родину, в 1-ю Березовку, и начал реорганизацию. Вовсе не корить я хочу ныне покойного. Желал он землякам, конечно, добра. И казалось ему: колхозы свое отжили, надо создать союз фермерских кооперативов. Людей убедить было просто: "Уйдем из колхоза, реорганизуемся, не будем пять лет платить налогов, кредиты будем брать под четыре процента, а не под восемьдесят три".