К Енко - Тайна парагвайского золота (Парагвайский маугли)

Ей было столько же лет, сколько и Ансельмо.

Дворы их домов соприкасались в глубине огородов. После полудня, когда их матери отдыхали, обессилившие от стирки чужого белья, Ансельмо подходил к забору из тростника, связанного лианами, и свистом, напоминающим пение птицы, звал её.

С пяти лет они играли вместе. Они сидели в просторном дворе у Хуаниты под большим деревом манго, его густая крона не пропускала солнечных лучей. Они играли, рыли маленькие канавы, заполняли их водой, под ними строили мост из веток и щепок. Фантазии Ансельмо не было конца. Каждый день он придумывал какую-нибудь новую игру.

Однажды Ансельмо не посвистел ей как обычно, а пришел к ней только вечером. Он сказал, что теперь работает в доме сеньора судьи. Он выполнял его поручения, получая вместо платы старую рубашку судьи и еду. Он должен был находиться в доме с раннего утра до заката, выполняя приказания сеньора и сеньоры. Долгие часы он подметал полы в доме у судьи, таскал дрова, готовил терере - напиток из мате с холодной водой. С тех пор они редко играли вместе.

Но время катания Ансельмо кончилось, и он, как и другие ребята, заплатившие по одному гуарани, слезли с лошадок. Наступила очередь других. Денег у Ансельмо больше не было, и он попытался кататься задаром, если этого не увидит хозяин.

Сначала Ансельмо подталкивал карусель, потом хватался за поручень и садился у ног детей, которые могли заплатить за катание.

Хозяин карусели знал все уловки ребят, помогающих крутить карусель: если за ними не следить, то они одним прыжком забирались на свободных лошадок. На этот раз, взглянув на карусель, он заметил там Ансельмо и погрозил ему тонкой гибкой тросточкой.

Обнаруженный хозяином, Ансельмо спрыгнул на землю, чтобы продолжать толкать карусель, но не рассчитал скорости и упал под деревянные лошадки и розовые и голубые кареты, пробегавшие над ним с головокружительной быстротой. Он хотел подняться на ноги, но когда он вставал, одна из лошадок зацепила его за ногу. Послышался резкий звук - "крак!". Кто-то закричал, но старик Сепи уже останавливал карусель: не сделай он этого вовремя, карусель переломала бы все кости Ансельмо.

Когда его поднесли к киоску, где продавала фритангу1 нья Франсиска, оттуда послышался голос:

- Нья Канталисия, Ансельмо, наверное, вместе с твоим Антонио на карусели.

- Дети совсем с ума сошли с этой каруселью, - ответила нья Канталисия.

Разговор был прерван причитаниями приближающейся толпы детей и взрослых. Испуганные женщины, предчувствуя беду, побежали вперед, локтями прокладывая себе дорогу: они столкнулись с группой, которая несла Ансельмо. Он был без сознания от боли и страха.

- Боже мой, что с тобой случилось, сыночек? Ансельмо, мой дорогой.

ПЕРЕМЕНЫ СУДЬБЫ

Ансельмо долго болел. Сломанная ступня ноги заживала плохо. Когда его принесли домой, позвали местного доктора. В деревне его звали карай доктор, что на языке гуарани означало "господин доктор"На самом деле это был местный аптекарь, который почти ничего не понимал ни в медицине, ни в лекарствах. Когда-то в молодости карай доктор служил в городской аптеке уборщиком: подметал пол, разносил лекарства больным, выполнял и другие подобные поручения аптекаря. Потом он перебрался в деревню и сам открыл аптеку. Крестьянам он продавал лекарства, которые не причиняли им вреда, а чаще всего временно снимал боль. Так как в деревне в глаза не видели ни одного настоящего врача, то с годами мнимый аптекарь разбогател на продаже бесполезных лекарств и стал уважаемым карай-доктором.

Доктор осмотрел ногу Ансельмо, покачал головой, но не стал её выправлять - ставить кость на место. Он просто не умел этого делать. К тому же, когда он дотрагивался до ноги, Ансельмо кричал, что было сил от боли и от страха.

Карай доктор помазал перелом ступни какой-то пахучей мазью и забинтовал её, потом дал матери Ансельмо таблетки и велел их принимать, когда будет очень больно.

Ансельмо тут же попросил маму дать ему одну. Ему казалось, что, проглотив таблетку, он сразу же избавится от боли. Однако боль не утихала, а ночью стала ещё сильнее.

Всю ночь в доме Ансельмо никто не спал. Только к утру, после того как Ансельмо немного задремал, отправились спать и остальные.

Последующие дни были такими же трудными для Ансельмо. Перелом плохо срастался, мучила боль. Первые дни после перелома он почти ничего не ел, только пил холодную воду. За несколько дней он так похудел, что Антонио, навестивший его, испугался, так сильно изменился его друг.