Герай Фазли - Семизвездное небо

Дети молча сложили букеты у постамента, и тогда послышался голос учительницы:

- Мы каждый год здесь у памятника Герою Советского Союза Эльдару Абасову принимаем школьников в пионеры... И это стало традицией...

Голос ее вдруг прервался... Ее волнение передалось и Айхану: а вдруг Шахназ узнала его по голосу? Но нет, он, кажется, ошибся. Она что-то продолжает говорить. И вдруг он представил: девочка с длинными косами - одна на груди, другая на спине - появилась на веранде и обвилась вокруг одной из свай, покоившейся на шестиматериковой опоре, словно переливающийся всеми цветами радуги плюш.

"Эй, Эльдар! Посмотри, какой я материк обняла?"

"Европу!" - ответил ей далекий голос.

"Нет, не угадал..."

"Азию..."

"Нет!.."

"Африку..."

"Нет, нет, нет..."

Потом эти "нет" слились в сплошной гул, смешались с монотонной песней Агчай. К мосту Мариам, что звался "мостом разлуки", бежала девушка в кипенно-белом наряде невесты, держа в руках белые туфли на высоких каблуках, босыми ногами она перепрыгивала с камня на камень.

И вот она совсем рядом.

"Убирайся отсюда! Быстрее! Я тебя боюсь! В тебе сидит дьявол!" закричала она и, белой нежной рукой влепив ему пощечину, исчезла. Айхан, от волнения закрыв глаза, обхватил голову руками. Теперь он хотел одного: исчезнуть, провалиться сквозь землю, скрыться от этих детей, от их учительницы, не видеть этого памятника, этих букетов, наконец, бежать от себя самого. А как же Эльдар, чью теплую руку он все еще держит в своей? От него тоже надо бежать?

Он поднял голову и еще раз взглянул на Шахназ. Вместо той шаловливой, веселой Шахназ, образ которой он пронес через всю свою Жизнь, девочки с двумя толстыми косами, он увидел спокойную, гордую, строгую женщину. Смуглое продолговатое лицо ее было серьезно и чуть-чуть торжественно. Под большими глазами залегли тени. Издали едва различимые морщинки придавали ее лицу печальное и вместе с тем какое-то милое выражение. Вместо длинных кос зачесанные назад волнистые волосы; они переливались на солнце, как черный агат. Во всем ее облике чувствовалось мягкое спокойствие. Только глаза ее нарушали гармонию. Лишь глаза напоминали ему прежнюю Шахназ.

- Ребята, а теперь послушайте легенду, которую я, обещала вам рассказать. Говорят, давным-давно на одной из горных вершин жил орел. Он летал выше всех... Видел дальше всех...

Учительница рассказывала медленно, дети слушали как зачарованные. Только Айхан ничего не слышал, он даже не ощущал теплоту ладони Эльдара. Он ничего не видел, кроме маленькой Шахназ, то бегущей за ним словно ягненок, то безмолвно уставившейся на него своими черными огромными глазами, то дергающей его за ухо. Время перестало для него существовать.

* * *

Линейка закончилась, учительница проводила детей и вернулась к ожидавшему ее сыну. Незнакомец все еще оставался здесь. Втроем они вышли из скверика и свернули на узкую сельскую дорогу.

Только теперь Шахназ проговорила со спокойной приветливостью:

- Вы утомились, Айхан-гардаш. Пойдемте к нам. Отдохнете немного.

"Айхан-гардаш"! Он про себя отметил, что уже второй раз так обратилась к нему Шахназ. Значит, Шахназ, которая в свое время возражала против того, чтобы он пришел в этот мир под именем Эльмара или Шахмара, теперь была согласна, чтобы он вернулся Айханом. Эта мысль напоминала слабый блеск солнечного луча в капле росы.

- Большое спасибо, Шахназ-ханум. - Айхан старался говорить как можно спокойнее, даже равнодушно. Но он и сам заметил, что, когда он произнес "Шахназ-ханум", голос его дрогнул.

- Я, вы знаете, Шахназ-ханум... - И он твердо повторил это имя. - Я должен повидаться с вашим председателем колхоза или председателем сельсовета. И поэтому...

Шахназ, как будто все еще размышляя над тем, как трепетно произносит ее имя этот чужой человек, ответила не сразу.

- Нет, Айхан-гардаш, разве так можно? Ни председатель колхоза, ни председатель сельсовета не убегут из села. Идемте к нам.

- Конечно, дядя Айхан, ведь я первым вас увидел, - поддержал ее Эльдар и осторожно взялся за его искалеченную руку. - Пошли, вы сегодня наш гость...

Айхан давно про себя решил, что не войдет в дом Шахназ, он просто этого не выдержит. Но в просьбе маленького тезки было нечто большее, чем долг простого гостеприимства. И отказаться - значило бы отказаться от этого нечто.

- Ну что ж, - согласился он, - когда мужчина просит...

Шахназ-муэллима улыбнулась.

- Вы правы, Айхан-гардаш, мужчина не может не уважить просьбу другого мужчины... Эльдар - единственный мужчина в нашем доме. - И она погладила сына по голове. - Пойди приведи сюда коня, сможет ли дядя Айхан идти пешком, ведь не близко?