Герай Фазли - Семизвездное небо

В зависимости от тяжести моего проступка она заставляла меня считать то до тридцати, то до сорока, а иной раз до семидесяти. И я считал иногда медленно, иной раз быстро. Я должен был считать, будто поднимаюсь или спускаюсь по лестнице. Поскольку самой длинной в нашем селе была лестница Эльдара, в случае особого прегрешения я должен был считать до семидесяти. Этой лестнице было столько же лет, сколько мне. Маме трудно было таскать кувшин с водой с реки. Когда я родился, отец киркой выбил ступеньки в скале, спускающейся от махала Сенгер, к реке Агчай, и назвал их "лестницей Эльдара".

- Сначала скажи, по какой лестнице?

- Конечно, по лестнице Эльдара.

- Ого... А мы опускаемся или поднимаемся?

- Конечно, поднимаемся. Посмотрите-ка на него, он еще собирается спускаться...

- Один, два... три.

- Медленнее! Я же сказала, поднимаемся.

- Шахназ, имей совесть, - проговорила вдруг Гюльназ дрожащим голосом. Ведь папа нам дал всего три минуты. Разве за три минуты можно подняться по лестнице Эльдара?

- Не беспокойся, я попрошу дядю Алмардана, он даст еще три минуты добавочных. - Проговорив это, Шахназ еще крепче ухватилась за мое ухо.

Шахназ вдруг расхохоталась, а за нею и Гюльназ. Мне тоже стало смешно. Только Искендер растерянно смотрел на нас. Вдруг Гюльназ приблизилась к нему и тихонько зашептала:

- Искендер, вечером дядя Ашраф был у нас. До полуночи он разговаривал с моим отцом.

- О чем?

Гюльназ еще ближе придвинулась к нему:

- Ты никому не скажешь?

- Никому.

- Поклянись!

- Клянусь.

Потом моя сестра взяла его за руку и отвела в дальний угол комнаты. А мы с Шахназ расстелили на полу скатерть, разложили на ней еду из двух свертков, прибывших один из верхней, а другой из нижней части села. В железном ковшике молоко было еще теплым. Круглый медный поднос с пловом источал божественный аромат. В свежий чурек, был завернут бараний сыр. А в противоположном углу комнаты Гюльназ с Искендером после горячих клятв перешли к тайным переговорам.

- Знаешь, вас понарошку посадил сюда мой папа. Просто так... Чтобы вас проучить.

- Откуда ты знаешь?

- Я так поняла из ночного разговора дяди Ашрафа и папы. Папа сказал дяде Ашрафу, что это вам пойдет на пользу. Иначе снова убегут. Понял? Вы не беспокойтесь, мы каждый день будем приходить сюда, и приносить еду.

- А из нашего дома никто не придет?

- Нет... Папа только мне с Шахназ разрешил. Мама тоже хотела пойти, но он ее не пустил.

- Эх... а я... я ведь...

- Ну говори, что ты хочешь сказать? Я все передам твоей маме.

Искендер молча уставился в пол.

- Что с тобой, Искендер, а мы-то на что? - Гюльназ произнесла это так ласково, как могла сказать только моя сестренка. Вот за это я так крепко ее любил.

- О чем вы там шепчетесь! - властно прервала их Шахназ. - Быстрее к столу!

Гюльназ, поднявшись на цыпочки, что-то еще прошептала Искендеру на ухо.

Шахназ окинула меня подозрительным взглядом и спросила:

- Ну, теперь-то вы можете сказать, куда собирались бежать?

И Гюльназ, обняв мои колени, попросила:

- Да скажите же, мы никому ни слова, клянусь папой.

- Нет, нельзя! Это тайна.

- Я же сказала - мы никому не скажем!..

Искендер опередил меня.

- Мы вам верим, Гюльназ, - произнес он, - но это невозможно. У разведчиков есть закон: умри, но не выдай тайны.

- А вы разве разведчики?

- Да. Разведчики будущего.

- Вы только посмотрите на этих разведчиков, - включилась в разговор Шахназ, - им, видите ли, захотелось съездить повидать Баку, а их схватили на полдороге. Хороши разведчики...

Мы не нашлись что ей ответить.

Мы уселись на полу, а девочки продолжали стоять рядом.

- А вы?

- Мы с узниками не желаем делить трапезу, - с улыбкой заключила Шахназ, положив голову на плечо Гюльназ.

- Правда? - Я сдвинул брови. - А я - то думал, что наши чеменлинские девушки, если потребуется, последуют примеру жен декабристов...

Шахназ эти слова привели в замешательство, ее выручила подруга.

- Ты правильно думаешь, брат. Если понадобится, мы сумеем добраться и до Антарктиды, чтобы губами прикоснуться к холодным оковам...

Подбодренная этими словами, Шахназ с улыбкой подхватила:

- Конечно, но не оковы тех, кто так постыдно завершил первое тайное путешествие в Килсебурун...

У Искендера загорелись глаза.

Ты слыхал? - тихо проговорил он. - Это еще что! Мы еще и не такое услышим.

- Ну что ж? Железо закаляют ударами.

В это время неожиданно раздался стук в дверь.

- Время свидания окончено, девочки! Освободите камеру! - шутливо произнес отец.