Константин Вагинов - Труды и дни Свистонова

Долго смотрел с холма Свистонов и слушал флейту. Затем спустился.

– Позвольте представиться, – сказал он, – Андрей Свистонов.

– Очень приятно, – опуская флейту, засуетился застигнутый врасплох старик.

Свистонов сел рядом со стариком. Глухонемая стояла в отдалении.

– Вы дивно играете, – начал Свистонов. – Я люблю музыку. Мне уже давно хотелось с вами познакомиться.

Старик зарумянился.

– По вечерам я слышу, как вы играете…

Гуляя вокруг озера, Свистонов и Куку встретили Наденьку, шедшую в обществе брата и сестры Телятниковых. Наденька медленно шла, играя прутиком, брат и сестра шли по бокам. Это были двадцатилетний Паша, считавший себя стариком и принципиально говоривший умные вещи, и семнадцатилетняя Ия – всезнайка. Паша был сосредоточен и мрачен, так как полагал, что у него дурная наследственность и что он развращен с малолетства. Ия была жизнерадостна и говорила об Анатоле Франсе. Сестра и брат дружили с Наденькой и ненавидели друг друга.

Увидев Свистонова и Куку, Телятниковы поклонились и пошли навстречу поздороваться.

– Андрей Николаевич, – сказала Ия, – какой я вам новый анекдот расскажу! – и пошла рядом со Свистоновым направо.

Куку, Наденька и Паша следовали за ними. Паша считал Свистонова крупным талантом. Поэтому с завистью смотрел, как Свистонов говорит с Ией. Паша страшно обрадовался, когда Свистонов, полуобернувшись, продолжая идти, обратился к нему; юноша тотчас же, добежав, пошел по другую сторону. Брат и сестра были честолюбивы.

Куку и Наденька отставали.

– Хотите, сыграемте в рюхи? – предложил Свистонов брату и сестре, когда вдали показались дачи.

Паше неудобно было отказаться, хотя это он считал ничтожным и презренным времяпрепровождением. Ия с радостью согласилась и побежала доставать палки и рюхи из ямки. Свистонов взял палку и принялся чертить городки. Но вот наверху, на холме, показались Куку и Наденька. Свистонов пошел навстречу.

– Мы собираемся в городки играть, – сказал он. – Не желаете ли принять участие?

Но Куку отказался.

– Удивительный человек Свистонов, – произносил, идя вниз к озеру, Куку, держа Наденьку за локоть. – Какая бодрость в нем, какая веселость, какое остроумие. Он, по-видимому, любит Токсово. А мне оно совсем не нравится. Здесь природа не вызывает душевного волнения. А я люблю там жить, где все величаво. Хорошо жить в обществе великих людей, беседовать с великими людьми.

– Постойте, Иван Иванович. – Наденька подняла глаза. – Смотрите, как хорошо здесь.

Глаза у нее были действительно прелестные, полузеленые, полукарие.

На небесах были барашки в тот вечер, а в Озере – и лазурь, и барашки.

Куку накрыл пень своим пальто. Наденька села. Куку сел пониже.

– Наденька, – сказал он нежно, – этот вечер волнует меня. Не в такой ли вечер князь Андрей увидел Наташу на балу и запомнил. Любите ли вы Наташу?

Наденька мечтательно курила, следила, как распускаются в воздухе кольца дыма.

– Зачем вы курите, Наденька? – спросил Куку, – это совсем не подходит к вашему образу. – В вас должны быть великая жизнерадостность и естественность. Бросьте курить, Наденька. – Настоящее страдание звучало в голосе Куку.

Наденька бросила папироску. Папироска упала на сухой дерн и продолжала тлеть и дымить.

– Но я ведь собираюсь стать киноартисткой, – помолчав, сказала девушка.

– Наденька, это невозможно, – пробормотал Куку.

– Как невозможно, Иван Иванович?

– Если вы доверяете мне, не делайте этого шага. Поверьте моей опытности. Вы должны быть Наташей!

Наверху появился Свистонов с сестрой и братом. Свистонов сел с Ией под деревом. Паша стал читать писателю стихи.

– Здорово, – сказал Свистонов, – талантливо. Паша просиял.

– Значит, стоит писать? – спросил он.

– Конечно, стоит! – подтвердил Свистонов и посмотрел вниз. «Пора», – подумал он. – Не будете ли вы любезны? – обратился он к Ие. – Спросите у Ивана Ивановича, который час.

Ия бросилась со всех ног.

В тот момент, когда Иван Иванович любовался озером, явилась Ия и, улыбаясь, спросила у задумавшегося:

– Который час?

Куку вынул часы.

– Десять, – солидно ответил он. – Где Свистонов?

– Ждет наверху.

Ия подошла к Наденьке.

– Проскучала? – спросила она тихо.

Теперь шли втроем – Свистонов, Наденька, Куку. За ними шли Телятниковы.

– Не думаешь ли ты, – мрачно спросил Паша – что Свистонов нарочно играл с нами в горелки, чтобы Куку мог полюбезничать с Наденькой?