Федор Достоевский: Письма (1880)

3 января 1880. Петербург

Января 3/80 г.

Многоуважаемый Виктор Павлович,

Чтоб не вышло опять какого-либо недоразумения, спешу по возможности заранее предуведомить Вас, что на 2-м чтении в пользу Литературного фонда, о котором Вы писали мне и сами потом говорили (буде таковое состоится), я, с моей стороны, принять участия не могу. Работы у меня оказалось теперь столько, что я и сам не предполагал. Я занят день и ночь и ни одного часу не могу упустить, а тут целый день, да еще нервного расстройства, мешающего мне работать. А потому не могу и уведомляю Вас о том с сожалением.

Искренно преданный

Ф. Достоевский.

8 января 1880. Петербург

Петербург. 8 января/80 г.

Милостивый государь,

многоуважаемый Николай Алексеевич,

Во-первых, поздравляю Вас с Новым годом и желаю Вам всего самого лучшего. Убедительнейше прошу передать мое приветствие и поздравление многоуважаемому Михаилу Никифоровичу.

Письмо это пока только уведомление: книга 9-я "Карамазовых" почти вся уже готова, и на днях вышлю. Внезапная болезнь жены моей, моей помощницы в работе (она стенографирует с написанного мною и потом переписывает), поставила меня вдруг в самое затруднительное положение, ибо, не будь этой беды надо мной, уже теперь бы Вам всё выслал. - Эта 9-я книга к тому же вышла несравненно длиннее, чем я предполагал, сидел я за нею 2 месяца и отделывал до последней возможности тщательно. Всего будет, без малого разве, до 5-ти печатных листов. Что делать! Зато на столько же, неминуемо, сократится 4-я часть, ибо сказанное в "Предварительном следствии", в 4-й части, естественно, может быть теперь передано уже не в подробности. Я думаю, что 11-го января вышлю Вам 4 листа и 12-го Вы получите их в редакции. Затем остальное, около 3/4-й листа перешлю дня три спустя, так что полагаю, что и этот кончик прибудет в редакцию не позже 15-го и maximum 16-го января. Всё это пишу утвердительно, если даже и самому придется всё переписывать (ибо уже всё написано).

Задерживают тоже разные мелочи, например, надо перечитать всё одному бывшему (провинциальному) прокурору, чтоб не случилось какой важной ошибки, или абсурда, в изложении "Предварительного следствия", хотя я писал его, всё время советуясь с этим же прокурором. - Таким образом, к 16-му в редакции будет около 5 листов, то есть вся законченная 9-я книга, из коих 4 листа прибудут в редакцию не 16-го, а 12-го января. - Боюсь, что Вы не найдете возможным выслать мне корректур (а я бы их вмиг отсмотрел и обратил назад). - Ну вот пока и всё, о чем надо было уведомить. О дальнейшем напишу при отправке.

А пока примите уверение в моем совершенном уважении и преданности.

Покорный слуга Ваш

Ф. Достоевский.

9 января 1880. Петербург

9 января/80.

Многоуважаемая и дорогая Софья Петровна,

Простите, ради бога - прийти не могу. Готовлю к завтраму отослать часть рукописи в "Русский вестник". Всю ночь напролет буду сидеть. - А конец еще и не дописан, трое суток еще просижу в работе и 15-го сдам, вероятно, и конец на почту.

Сам хожу чуть не помешанный. Жена же простудилась 1-го января, а 4-го слегла в постель и теперь лежит, лечится, ездит доктор, простудилась, кашель и лихорадка. И во всей моей жизни страшный беспорядок. Пока я и жена Вам кланяемся, скоро приду. Передайте графине всё, что сами найдете сказать ей за меня лучшего, - вполне надеюсь на Вас. Часто о Вас думаем.

Ваш весь Ф. Достоевский.

15 января 1880. Петербург

15 января 1880 г.

Прежде всего простите, что замедлил ответом: две недели сряду сидел день и ночь за работой, которую только вчера изготовил и отправил в журнал, где теперь печатаюсь. Да и теперь от усиленной работы голова кружится. На письмо же Ваше, что могу я ответить? На эти вопросы нельзя отвечать письменно. Это невозможно. Я большею частью дома от 3 до 5 часов пополудни, большею частью, хоть и не наверно каждый день. Если захотите, то зайдите ко мне, и хоть у меня времени вообще мало, но глаз на глаз несравненно больше и увидишь и скажешь, чем на письме, где все-таки отвлеченно. Ваше письмо горячо и задушевно. Вы действительно страдаете и не можете не страдать. Но зачем Вы падаете духом? Не Вы одни теряли веру, но потом спасли же себя. У Вас разрушили, Вы пишете, веру во Христа.