Фридрих Горенштейн - Улица Красных Зорь

- Мой Мендель мужчина особенный. А покушать кто не любит? Помнишь, как семечки вместо хлеба грызли? Теперь, слава Богу, не то, Мендель у матери жил, хорошо питался, и я его питать не хуже буду. Зачем же мне уступать?

Так побыла у сестры, поговорила, мяса достала и назад. По дороге на станцию Лука Лукич встретился.

- Доброго здоровья,- говорит, словно ничего не случилось, словно не рванула она его за бороду, когда он этой бородой ей в лицо полез целоваться.

- Здравствуйте, Лука Лукич,- отвечает, а потом, дорогой, как вспомнит, так смеяться начинает. Однако одновременно думает: о Луке Лукиче надо б Веру предупредить, пусть при Менделе его не упоминает. Мало ли что Мендель себе в голову возьмет.

На следующий день, прямо с утра, взялась за пельмени, поскольку работа эта серьезная, если ее с толком делать. Мясо от сухожилий и пленок очистить, фарш приготовить, не пересолить, лук измельчить, потом тесто приготовить на яйцах, раскатать и прочее. Полдня провозилась, спины не разгибая. Вдруг вспомнила: надо бы к Козловым за посудиной сходить. В кастрюле варить долго, и слипнуться могут, а у Козловых специальная низкая широкая посудина для пельменей имелась. Глянула в окно - льет не переставая. Хорошо, хоть Тоня калоши надела. И тут же подумалось: как бы Мендель не узнал, кто Тоне калоши подарил. Может, предупредить Козловых, чтоб не говорили, а может, не надо - зачем напоминать, авось забудется. Так в мыслях и заботах накинула Ульяна плащ и, скользя по грязи, побежала в тупичок к Козловым.

- Пельмешки задумала? - говорит дедушка Козлов.

- Задумала,- отвечает Ульяна, - у меня недавно черничный пирог сгорел, не углядела, жалко. Дай, думаю, взамен пельмешек налеплю.

- Черничный пирог - это жалко,- говорит дедушка Козлов,- вкусна черница... Вкусна, да дорога. Слышала, в черничнике скелет обнаружили.

- Какой еще скелет? - испугалась Ульяна.

- Человеческий.

- Все б тебе, старому, пугать,- ворчит бабушка Козлова,- может, этот скелет еще с царя Гороха лежит... - Может, с Гороха и лежит,- говорит дедушка Козлов,- да череп проломлен и истлевшая одежда рядом. Обувь валяется.

Ульяна уж и не рада, что за посудиной пришла. Взяла да быстро домой. А там Мендель дожидается с детьми. Он с работы зашел в детский сад и Давидку взял. Тоня у соседских ребят была, увидала в окно - отец с Давидкой возвращается,выбежала.

- Хорошо, что вся семья в сборе,- говорит Ульяна,- сейчас пельмени будут готовы.

Но начала лепить - и видит, уж не к обеду поспевает, а к ужину.

- Давайте,- говорит,- я к обеду картошки сварю со шкварками, а пельмени к ужину. Я их налеплю, они постоят, соку наберутся, еще вкуснее будут.

И действительно, удались пельмени. Съел Мендель алюминиевую миску - еще просит. Съел Давидка блюдце - еще просит.

- Сейчас, мои милые Пейсехманы,- говорит Ульяна, довольная, что пельмени удались,- сейчас вон папе еще полмиски наложу, поскольку он по делу торопится, а потом и вам, как сварятся.

Мендель действительно куда-то после ужина собрался и Ульяну попросил калитку не запирать, поскольку он не надолго. Поел Мендель добавку, полмиски, губы от сметаны отер салфеткой, рыгнул культурно, прикрыв рот ладонью, встал, кепку надев.

- Плащ надень,- кричит вслед Ульяна,- моросит ведь. Хлестать к тому времени дождь перестал, но моросило.

- Я мигом,- говорит Мендель,- скоро вернусь и еще пельменей поем, если останутся. Вкусны пельмени.- И вышел.

Ульяна отварила пельменей для детей. Те поели. Дала им на сладкое по конфете, а сама принялась варить новые пельмени для Менделя. Пельмени варятся быстро - семь минут, и всплывают в подсоленном кипятке, но ведь и Мендель обещал быстро вернуться. Пельмени всплыли - Мендель не вернулся. Ульяна выловила пельмени и сложила их в миску, а чтоб не остыли, накрыла другой миской. Поставила чайник, чтоб чайку попить. Чайник вскипел - Мендель не вернулся.

Уже потемнело, точнее, более тускло стало, поскольку на Севере летние вечера светлые. Далеко на станции прогудел паровоз - пришел вечерний поезд из совхозного поселка. Дождь стал опять хлестать, но уж с ветром. От ветра сильно хлопнула форточка, и Давидка испугался, заплакал. Ульяна успокоила Давидку, дала ему еще конфету и, чтоб не сидеть без дела, начала мыть посуду, все поглядывая в тусклое окно, но уже с беспокойством. Надо бы детей уложить спать, однако хотелось дождаться Менделя, чтоб уложить их со спокойной душой.

- Что-то мне кажется, папы нашего долго нет,- сказала Ульяна.

- Он, может, опять уехал от нас? - спросила Тоня.