Гусейн Гусейнов: Солнечный огонь

Долги по бюджету мы сумели погасить в течение моего первого года работы, а вот остальное... К моему приходу в концерн люди 19 месяцев не получали зарплаты, и я, в первую очередь, занялся тем, чтобы выправить эту ситуацию. Невозможно вдохновить человека на самоотверженный творческий труд, если он голодный и семья у него голодает, а в голове только одна мысль, где бы денег на хлеб достать?

...Зарплата у нас с тех пор выросла в среднем почти в десять раз. Появились гостевые машины, которые тоже позволяли иметь приработок. Ежегодно концерн стал отдавать в бюджет 4,5-5 миллионов долларов. И это только наш маленький аппарат! Мы зарабатывали в результате реализации продуманной транспортной политики регулирования местных и международных перевозок. И эту политику мы вырабатывали самостоятельно.

Во-первых, наш концерн участвовал во всех международных транспортных организациях. Если бы мы, к примеру, не состояли в такой организации, как IRU (Международный союз автомобильного транспорта), азербайджанский перевозчик не смог бы осуществлять международные рейсы. Принципиальным для нас было и участие в "Европейской конференции министров транспорта" - ЕКМТ, которая регулирует международные перевозки всеми видами транспорта в Европе. Мы стали также членами Международной ассоциации экспедиторов, так как экспедирование грузов - важнейшая составляющая любых перевозок. Экспедитор несет прямую ответственность за доставляемый груз. Членство в подобных организациях не приобретается автоматически, прием туда - это процесс, требующий длительных переговоров, контактов и соответствующим образом подготовленной документации.

Во-вторых, требовалось разработать законы о транспорте. По нашей инициативе и с нашим участием в парламенте республики разработан и принят единый Закон о транспорте, а также Кодекс автомобильного транспорта. Затем нужно было добиться принятия ряда постановлений по регулированию международных перевозок.

В-третьих, концерн способствовал заключению ряда договоров и двусторонних соглашений по участию Азербайджана в различных международных программах, таких, как ТРАСЕКА, например.

В общем-то, программа ТРАСЕКА - это инициатива нашего Президента. Еще в 1978 году Алиев задумал возрождение "Великого Шелкового Пути", но тогда это не могло реализоваться и из-за разности политических и экономических систем, и из-за того, что контроль над транспортными потоками осуществлялся целиком через Москву. С обретением независимости Азербайджан сам формирует свою политику во всех сферах жизни общества и в экономике, а транспорт, перевозки - важнейшая ее часть, ведь если продукция не доставляется к покупателю - она не является товаром. В этом плане "Великий Шелковый Путь" мог бы стать ключевой транспортной артерией, связывающей множество стран от Европы до Тихого океана. Это глобальный, амбициозный проект, и Азербайджану предназначена в нем одна из главных ролей.

Среди множества дел, проблем и задач, которыми полнится моя жизнь, есть одна максима, которая не ставится под сомнение ни мной, ни моими родными и близкими. И гласит она следующее: свободного времени нет. Лишь одна тема, одно занятие властно вторглись в рабочий ритм моей жизни в последние двадцать лет. Я получил их в наследство от отца, и это нематериальное наследство ценнее любых богатств: вслед за отцом я отправился в путь по тропам нашей истории. Я перечитывал то, что читал он, и постепенно собирал собственную библиотеку, охотился за редкими изданиями. В моем сознании ткался сложного рисунка ковер из событий в Российской Империи, в Закавказье, в Европе и на Ближнем Востоке за столетия, предшествующие нам, сегодняшним.

"Кто мы? Откуда мы? Куда мы идем?" - эти знаменитые вопросы задавал себе и я, размышляя о судьбе своего народа как части всего человечества.

Беженство, сиротство, изгнание - вот что бередило мою душу, когда я углублялся в исследования ученых и записки современников о том, что пережил Азербайджан за последние двести лет. Я ничем не мог помочь тем, кого резали, жгли, лишали крова в 1828, 1890, 1905, 1918, 1919, 1920 годах, кроме как еще раз высветить светом слова их трагическое бытие... Я не мог протянуть руку помощи отцу и таким, как он, в безвременье 30-х и 40-х годов.

Но кому тогда я мог помочь?

Однажды... В моей жизни очень многое значит это "однажды". Так вот, однажды я ехал по делам с моим близким другом, заведующим отделом здравоохранения Кабинета министров Чингизом Рагимовым. На обратном пути Чингиз и говорит мне: "Тут неподалеку есть одно место... Прошу тебя, заедем на минуту туда". У меня времени, как всегда, совершенно нет, да и не понял я Чингиза, куда он хочет меня завезти. Стал отнекиваться, но тот настаивал, просил... Ладно, решил, показывай, что у тебя там! Он остановил автомобиль у какого-то обшарпанного домишки. Вышли, идем... Оказалось - Детский дом.