Илья Ильф - Под куполом цирка

Алина. Среди лишений?..

Скамейкин. Ну, не особенных уж там лишений! Все-таки я ИТР, состою в ИТС, имею ЗР...

Издали эту сцену наблюдает Раечка.

Алина (еще более мечтательно). С любимым существом...

Она вздыхает, входит к себе в уборную и захлопывает дверь перед самым носом Скамейкина.

Скамейкин. Дошло! Ах, жалко, такси нет. Сейчас бы ее увез.

Уходит, потирая руки. Проходя мимо Раечки, гордо надувается.

Уборная Алины. Она пишет письмо, заглядывает в англо-русский словарь. Алина полуодета в цирковой костюм.

Разозленный директор, снимая одной рукой костюм жонглера, а другой держа журнал, мечется за кулисами. Обращается к толпящимся в ожидании выхода артистам.

Директор. Ну, товарищи, меня взяли за хобот. Пожалуйста, читайте, седьмая строка сверху.

На экране журнальная страница.

"В то время как организованный зритель приходит в цирк, чтобы проработать в занимательной форме ряд актуальных вопросов, ему подсовывают балет, состоящий не из пожилых трудящихся женщин, типичных для нашей эпохи, а из молодых и даже красивых женщин (!). Надо покончить с этой нездоровой эротикой. Интересно знать, куда смотрит треугольник цирка?"

Голос директора читает вслух последнюю фразу заметки: "Такому треугольнику надо дать по рукам".

Капитан (злорадно). По лапам!

Директор. Мне по лапам?

Брунгильда радостно лает.

Входит балет, готовый к выходу. Директор в ужасе осматривает его.

Директор. Погиб, пропал! Как на подбор, одна красивей другой! (Фигуранткам.) Вы что, с ума посходили. Разве это нужно организованному зрителю? Очень ему нужны на данном этапе эти конечности и выпуклости.

Скамейкин лицемерно вздыхает.

Директор. Убрать все это. Чтобы ко второму отделению не было никакой нездоровой эротики.

Балет понуро уходит.

Вбегает униформа.

Униформа. Товарищ директор, у капитана Гарибальди грипп. Лежит.

Директор. Опять грипп! Я знаю этот грипп! Сорок градусов! Знаю я, где он лежит: под забором. Ну, что ж, сам буду львов укрощать! Сколько их там? Сто львов? Пожалуйста! Хоть сто двадцать! Вот я уже не треугольник и не четырехугольник, а пятиугольник. (Делает руками какие-то геометрические жесты.) Пифагоровы штаны на все стороны равны.

Приоткрывается дверь. Алина выглядывает из своей уборной с письмом в руках. Она манит к себе пальцем униформу.

Алина. Сейчас же найдите товарища Мартынова и передайте ему это письмо.

Униформа принимает письмо.

Эту сцену видит Кнейшиц, выглядывающий из соседней уборной.

Как только Алина закрывает свою дверь, Кнейшиц выходит и отбирает лисьмо у униформы.

Кнейшиц. Я передам господину Мартынову.

Возвращается к себе в уборную, вскрывает конверт и читает письмо.

Текст письма:

"Вам могут сказать обо мне ужасные слова. Я не стану оправдываться. Нам необходимо сейчас же встретиться. Ждите меня у левой кулисы. Я на краю гибели. Мне угрожает опасность от человека, навязывающего мне свою любовь. Знайте, что я люблю только вас. Ваша на всю жизнь Алина".

Кнейшиц быстро вкладывает письмо в новый конверт.

Кнейшиц выходит из уборной и присматривается к проходящим по своим делам артистам. Видит Скамейкина. Он с довольно легкомысленным видом посылает воздушные поцелуи женщине-великану, которая возвращается с арены под хлопки публики.

Алина в ожидании взволнованно ходит по своей уборной.

Кнейшиц принимает решение, подходит к Скамейкину и, двусмысленно улыбаясь, подает ему письмо.

Скамейкин читает письмо.

Пока он с глубочайшим вниманием разбирает каракули Алины, проходящие на арену гладиаторы, могучие, грудастые, золоченые, в мантиях и касках, все по очереди толкают его. Но Скамейкин, потрясенный запиской, ничего не замечает

Скамейкин. "Знайте, что я люблю только вас". Она меня любит. Меня любит иностранка.

На арене гремят аплодисменты, которыми публика встречает гладиаторов.

Торжественный марш гладиаторов.

Под эту ободряющую музыку Скамейкин за кулисами шагает с видом победителя, страшно выгнув грудь.

Скамейкин. "Ждите меня у левой кулисы". А где левая кулиса? Ага! Если эта правая, значит это левая! (Поворачивается.) А если это левая, то эта правая. Какая странная архитектура! Там, где лево, там право, где право, там лево. Прямо диалектический материализм.

Сзади к нему подходит Раечка и закрывает руками глаза.

Скамейкин. Птичка? Кошечка? Алиночка?

Раечка (отнимая руки). Что? Какая Алиночка?

Скамейкин. Ой! Это досадная опечатка, Раечка! Ей-богу! (Скороговоркой.) Я люблю только тебя. Тебе могут сказать обо мне ужасные слова. Я не стану оправдываться. Я твой на всю жизнь.