Александр Исаев: Белка - дочь Стрелки

Затемнение

Котельная. Все четверо и кочегар. КОЧЕГАР (тиская друзей в объятьях). Родные мои! Как же вы меня нашли? Я ж тут, как крот! Ну, ничего! Теперь мы им дадим! Мы их закопаем! БЕЛКА. Сколько людей в вашей группе? КОЧЕГАР. В какой, деточка, группе? БЕЛКА. Ну, в вашей? КОЧЕГАР. А, никакой группы у меня нет. БЕЛКА. Вы хотите сказать, что все эти годы работали один? КОЧЕГАР. Ну, да! Один. БЕЛКА. Странно. Кто вас завербовал? КОЧЕГАР. Ну, этот! Как его? Со шрамом! БЕЛКА. "Отто Скорцени"? КОЧЕГАР. Вот-вот: Отто Карлович! Он самый. Он и еще один. Анкету, личный листок - все как положено! - заполнял сам Отто Карлович. А тот другой - стоял там у двери. Я его, по правде сказать, тогда даже как следует и не разглядел. БЕЛКА. В каком году, вы говорите, это было? КОЧЕГАР. В семьдесят шестом. Ой, нет, вру! В семьдесят седьмом. Точно! В семьдесят седьмом. БЕЛКА. Понятно. КОЧЕГАР. Вы что, мне не верите? А ну, глядите! (Кочегар подбегает к стене и откидыват черную шторку, за которой скрывается портрет Андропова.) Ну? (Кочегар осыпает Андропова поцелуями). Да, я хоть сейчас с гранатой под танк! БЕЛКА. Если бы мы не верили вам, то никогда бы не пришли сюда. Какое у вас было задание? КОЧЕГАР. Прежде всего сбор информации. Смотрите сюда! ( Кочегар раскидывает потрепанную карту.) Центр города. Банк. Налоговая инспекция. Таможня. Штаб флота. А моя котельная одна! ИПАТОВА. Ну, и какая связь? КОЧЕГАР. Внимательно следите за моими руками. Машинистка берет листик и вставляет его, правильно, в пишущую машинку. Так? ИПАТОВА. Ну, так. КОЧЕГАР. Напечатала. Все? ИПАТОВА. Все. КОЧЕГАР. А черновики? ИПАТОВА. В смысле? КОЧЕГАР. Черновики привозят мне на растопку! "Ах, вы ручки, мои ручки, ш-шаловливые!..." ИПАТОВА. Гениально! КОЧЕГАР. Они же у меня все как на ладони. И прокуратура, и Штаб флота, и КГБ. Вот, глядите! (Кочегар берет пухлый папку.) "Совершенно секретно. Распоряжение командующего флотом. В связи с реализацией новой военной доктрины, разрешить продажу шестидесяти надводных кораблей на металлолом". Подписано адмиралом Желторотовым. Все! Высшая мера наказания! БЕЛКА. Выходит, они на двадцать лет все просчитали. КОЧЕГАР. Да, Андропов просчитал все на двести лет вперед! Все идет по плану! Что такое реформа? Реформа это, как ведро с водой. Надо сначала, чтобы все дерьмо всплыло наверх, а затем ак-куратненько его слить... Да, совсем забыл! (Кочегар достает из-под обшивки котла морской кортик.) Вот, Отто Карлович в последний раз оставил. Велел сохранить. БЕЛКА (берет кортик и читает надпись на клинке). "Курсанту Желторотову в день посвящения в лейтенанты". Опять этот Желторотов! Тут есть какая-то тайна...

Затемнение

Музей военно-морского флота. Четверо и директор музея. ДИРЕКТОР МУЗЕЯ. Собирать экспонаты для музея военнно-морского флота - дело архитрудное. Морские офицеры - это особое сословие. Каста! Причем, абсолютно закрытая для посторонних. Со своими законами, понятиями о чести, долге. Со своими, если хотите, тайнами! И секреты свои они раскрывают весьма неохотно... В музее я почти четверть века, но даже сейчас не могу похвастать, что пользуюсь их полным доверием. Особую роль в воспитании морского офицера, в формировании его мировозрения играет его форма. Да-да, не удивляйтесь! Именно: форма! Кстати, знаете, что означает якорь, обвитый корабельной цепью? "Связанные цепями морского братства, вместе уйдем на дно"! ТУПИЦЫНА. А кортик? ДИРЕКТОР МУЗЕЯ. Кортик? Ну, это особый разговор. Кортик - это душа морского офицера. Воплощение его чести и достоинства. Становясь офицером, курсант как бы сростается со стальным клинком и приносит клятву не расставаться с ним никогда. Открою вам один секрет. По закону офицерской чести, даже в постели с любимой морской офицер не должен расставаться с кортиком. ВОЛЬДЕМАР. А что, если он потеряет его? Или, скажем, его украли? ДИРЕКТОР МУЗЕЯ. Это абсолютно исключено. Потеря кортика для морского офицера равносильна потере чести. Офицер, потерявший кортик, перестает быть таковым. Не взирая на обстоятельства! По неписанным законам, офицер, потерявший кортик, должен совершить самоубийство. Только это позволит ему сохранить лицо. Лицо морского офицера. БЕЛКА. Неужели никто из морских офицеров никогда не терял кортик? ДИРЕКТОР МУЗЕЯ. Никто и никогда. Хотя, один случай все же был. Кавторанг Попов утверждал, что кортик у него был похищен во время припадка эпилепсии. По этому поводу дважды заседал Суд офицерской чести. Но к окончательному выводу, насколько мне известно, тогда так и не пришли...