Фазиль Искандер - Поэт

- Действуй, - шепнул он, провожая нас до дверей, - за все уплачено!

Уже у себя в номере, когда я стал на диване стелить постель щебечущей пышечке, она удивленно спросила:

- Мы что, отдельно будем спать?

- Да, - сказал я, - видите, как получилось. Оказывается, Люда не уехала. А я всегда верен своей жене.

- Совсем всегда? - поразилась она.

- Когда женат, - объяснил я.

- А сейчас вы женаты? - спросила она.

- К сожалению, да, - сказал я несколько лицемерно, потому что, кроме принципа, я вообще не любил иметь дела со шлюхами.

- С кем же мы спим, - вслух задумалась она, - если мужчины верны своим женам?

- Ну, не все мужчины, - примирительно сказал я.

- Никогда в жизни этого не было, - произнесла она с пафосом, - чтобы я отдельно от мужчины спала в одной комнате! Подруги не поверят!

- Спокойной ночи, - сказал я и погасил свет. - Раздевайтесь и ложитесь.

В темноте мы оба разделись и легли.

- А если я к вам приду? - спросила она у меня через пять минут.

- Придется вас прогнать, - сказал я, чувствуя, что на меня наваливается сон.

- У меня никогда не было такого большого мужчины, - вздохнула она в темноте. И вдруг через некоторое время стала тихо и долго задыхаться от хохота.

- Что вас смешит? - уже сквозь сон спросил я.

- Мысли, - сказала она, стараясь заглушить смех.

Я провалился в сон. Утром, когда я проснулся, она уже была на ногах. Веселая, подвижная пышечка. Если б я не был женат, если б она не была шлюхой, хорошо было бы с ней побаловаться, подумал я.

- Отвернитесь, - сказал я, почему-то чувствуя, что это необычайно глупо звучит. Она отвернулась, многозначительно хохотнув. Я оделся, умылся, побрился. И тут в дверь раздался характерный стук Георгия Георгиевича. Я открыл дверь и вижу - он прямо умирает от любопытства. Отзывает меня в коридор.

- Ну как? - жарко шепчет.

- Никак, - отвечаю я, почему-то особенно раздражаясь именно его жарким шепотом. Если б шепот не был таким жарким, было бы терпимо.

- Как это? - удивляется он, слава Богу переходя на нормальный язык. - А она что?

- Я ей все объяснил, - сказал я, - она была очень удивлена, но примирилась.

Надо сказать, что Георгий Георгиевич был странно скуповат, когда дело не касалось женщин или застолья. Тут он был щедр, как король. Но, например, в жаркий летний день купить на улице мороженое он считал глупой и даже развратной тратой денег. Такой он был. Со своими строгостями.

- Но я же заплатил деньги за ночь, - сказал он обиженно, разводя руками, - так не годится. Нельзя без толку бросаться деньгами. Я сейчас с ней пересплю, а ты стой с этой стороны. Если вдруг появится Люда, скажи, что я к одному знакомому в номер зашел. Не подпускай ее к дверям.

- Хорошо, - согласился я, глотая его унизительное предложение, и он вошел в номер.

Минут через десять он вдруг открывает дверь и говорит:

- А ну-ка зайди!

Я захожу, удивляясь, что он так быстро справился со своим делом. Но не тут-то было!

- Она говорит, что спала с тобой в эту ночь, - раздраженно объяснил он мне, - поэтому не отдается мне!

- Да! - топнула ножкой пышечка, - я договаривалась спать с одним, а не с двумя!

- Но ты же со мной не спала, - говорю я.

- Спала, - твердо отвечает она, - спала!

- В одной комнате, а не в одной постели! - уже раздражаюсь я.

- В одной постели! - утверждает она.

- Ты что, с ума сошла? - говорю я.

- Ничуть, - отвечает она, - я пришла к тебе в постель, когда ты спал. И все сделала, что надо!

- Но это же физически невозможно! - воскликнул я. - Когда мужчина спит!

- Очень даже возможно, - отвечает она, - спит-то он спит, да не весь!

- Но я бы проснулся! - воскликнул я.

- Ты был пьян, - ответила она достаточно разумно, - потому и не проснулся.

- Но чем ты докажешь, что это правда? - с величайшим любопытством спросил Георгий Георгиевич.

Она стыдливо потупилась.

- Ну? - строго настаивал Георгий Георгиевич.

- У него родимое пятно, - все еще стесняясь, тихо ответила она, пониже пупка.

Георгий Георгиевич пронзительно посмотрел на меня - вероятно, взглядом одного из бесчисленных сыщиков, о которых он читал. Я кивнул. Это было правдой. Смутно вспомнил, что в ее словах есть что-то из какой-то восточной сказки. Шехерезада, что ли?

- Но как ты это заметила? - не унимался Георгий Георгиевич, видимо входя в роль своих проницательных сыщиков, - ты что, свет зажгла?

- Фонарь из окна светил, - призналась она, снова потупившись.

- Правда, я два раза в жизни спал со спящей женщиной, - вдруг ни с того ни с сего признался Георгий Георгиевич, как всегда ревнуя и боясь, что чей-то эротический опыт может оказаться богаче, - они были пьяны. Ничего особенного. Теплый труп.