С Иванов - Марш авиаторов

Ильин не отвечал ни за что. Он был "белым воротничком" или, по-нашему, "белой костью": единственным, не охваченным бытовыми хлопотами барином. Это было даже задокументировано. То есть все наши должности считались "рабочими", и только штурман был "служащим".

Увидев меня, Леха махнул рукой, что означало: стой. Он обходил самолет, осматривая его беглым взглядом, чтобы уже потом осмотреть пристальнее, заглядывая во все лючки и ощупывая разные железные места.

- Я схожу, - сказал Леха, подойдя ко мне. - Не светись. Тебе было приказано сидеть в самолете - вот и сиди.

- Как скажешь, - ответил я и забрался по стремянке обратно в кабину.

В самолете было холоднее, чем на улице, из-за промерзшего за ночь металла. Летом, в жару, наоборот - жарче. Но уж лучше - когда холоднее...

...Однажды мы прилетели в Ашхабад. Дело было в июле, в конце месяца и середине дня. Нас поставили куда-то на "край географии" - самую дальнюю и, наверное, заброшенную стоянку. Солнце застыло в зените, и тень была только под крыльями аэроплана. Аэроплан нагрелся очень быстро и превратился из уютного родного дома в филиал преисподней. Тень от крыльев прохлады не давала. Вода закончилась еще в полете. В дрожавшем над бетоном, раскаленном воздухе мерещился призрак теплового удара. Не хотелось думать о том, что сейчас придется снова забираться в самолет.

Из знойного марева материализовался командир, примчавшийся на служебном "уазике". Он привез с собой ведро воды, и мы, смочив ею свои оплавленные головы, попрыгали внутрь самолета, словно бледные "ножки Буша" в духовку, обжигаясь о разные раскаленные железяки, поскольку, пока командира не было, разделись до трусов...

Леха принес воды, и мы заварили чай в стеклянной пол-литровой банке. На ее боку сохранилась намертво приклеенная и только слегка ободранная этикетка: "Икра кабачковая". Когда-то, уже давно, мы с удовольствием намазывали ее на хлеб: бутерброды с кабачковой икрой заменяли нам икру паюсную в полной мере буфета в самолете не было, а жрать хотелось...

Леха поинтересовался происхождением моего фингала и, не удивившись и не сочувствуя, произнес всего два слова: "Стихийное бедствие". Мне показалось, что это близко к истине.

Мы пили чай, медленно согревались, беседовали на тему: "Будем ли мы с этого рейса что-нибудь иметь или не будем" и пришли к выводу, что вряд ли. Заказчиками рейса были не стриженые коммерсанты, отваливавшие нам с барского плеча приличные (по нашим меркам) суммы за то, что и они сами и их груз долетали до места назначения невредимыми, а какой-то доходяга НИИ, который, чтобы выжить, наверное, сдавал в аренду свои помещения этим стриженым коммерсантам, а сам ютился в подвале с молчаливого разрешения дворовых котов. Эти догадки нас в общем-то не опечалили, потому что мы сами, как и эти НИИ, были доходягами, зато приятно было сознавать, что мы поможем людям государственным вернуться домой после зимовки на арктических островах. Мы-то знали, как им там достается.

А что касалось "левого" заработка - так ведь дорога длинная и удачу еще никто не отменял.

Кто-то поднимался в самолет по стремянке; она заскрипела, и на полу с грохотом воцарилась Вовочкина сумка. Следом за сумкой показался и сам Вовочка, поставив на нее сверху большой пластиковый пакет, полный каких-то теннисных мячиков, выпиравших наружу.

Вовочка, забравшись внутрь, взял сумки в обе руки и, поднеся их ближе к кабине, аккуратно поставил на пол. В большой сумке брякнули неизвестные металлические предметы.

- У тебя там чего? - спросил его Леха без особого интереса.

- Кастрюля, миски... - стал перечислять Вовочка.

- Слушай, - оживился Леха, - а там? - Он показал на пакет с теннисными мячиками.

- Картошка, - ответил Вовочка.

- И тушенку притаранил?

- Немного, правда: две банки.

- Вовуля! Ты - настоящий матрос!

- А у меня коробка чая и кило сала, - сказал я.

- У меня тоже кое-что есть... - Леха сделал загадочную физиономию и прижал руку к своей командировочной сумке. Там угадывался продолговатый цилиндрический предмет, похожий на большую бутылку.

- Хурков обещал лук взять и морковку, - сказал Вовочка, - мы с ним вчера по телефону договорились.

- А нам почему не позвонили? - возмутился Леха.

- Не знаю, - ответил Вовочка, - ладно, я пойду груз встречать.

- Какой такой груз? - насторожился Леха.

- Звонил их начальник, сказал, что будет сопровождающий с грузом.

- Этот вопрос надо еще обсудить. Сколько груза?

- Пятьсот кило, что ли... - неуверенно ответил Вовочка.