Игорь Яркевич - Ум, секс, литература

Американский писатель заповедь "Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего" соблюдает как нельзя более строго. Пусть лучше американскому писателю каждую ночь снится русский писатель, чем он произнесет ложное свидетельство на своего ближнего!

Русский писатель эту заповедь иногда нарушает. Русский писатель хотел произнести ложное свидетельство на проститутку Грушу, отказавшуюся бесплатно ебаться с русским писателем и обозвавшую его обыкновенным пьяным грязным скотом, но передумал и всего лишь избил Грушу романом "Доктор Живаго".

Американский писатель к заповеди "Не желай того, что есть у ближнего твоего" относится скептически. Это невозможно. Это нереально. Это уже слишком! Жизнь есть жизнь. В жизни много соблазнов! В жизни всегда найдется то, что нельзя не желать. Как же можно не желать, например, горячий сильный хуй, по объему адекватный сразу двум хуям, красивого юноши-уругвайца?

И русский писатель эту заповедь не соблюдает. Для него это тоже нереально. Поскольку у русского писателя нет ничего, кроме романа "Доктор Живаго", то русский писатель волей-неволей желает практически все, что есть у его ближних.

Американский писатель старается с утра подольше не курить. Первую сигарету американский писатель обычно выкуривает через час-полтора после подъема. Поэтому и зубы у американского писателя гладкие, ровные, белые как на подбор. Перед сном, правда, американский писатель курит много.

Русский писатель как проснется - так сразу и за сигарету. Вот почему и зубы у русского писателя все какие-то желтые и неровные. Зато перед сном русский писатель курит мало.

Американский писатель к роману "Анна Каренина" русского писателя Толстого относится с большим уважением. Но поскольку жена американского писателя - феминистка, то американский писатель недоволен, что Анна Каренина в конце романа погибла. Под паровоз, считает он, надо было положить любовника Анны Вронского, а саму Анну под паровоз класть было необязательно. Пусть живет.

Русский писатель к роману "Анна Каренина" определенного отношения не имеет. Русский писатель путает этот роман с другими романами Толстого - в частности с "Воскресением".

Американский писатель считает роман "Воскресение" одним из высших достижений мировой литературы. Но он никак не может дочитать этот роман до конца и до сих пор не понимает - кто же в этом романе воскрес? Персонажи романа, роман как жанр, Россия, сам Толстой? Кто? Американский писатель собрался наконец дочитать этот роман и узнать, кто там воскрес, но, как нарочно, как раз в этот момент жена американского писателя снова использовала котенка в качестве менструального тампона, а котенок стал громко орать, хотя раньше вроде терпел. Жена американского писателя тоже стала громко орать и жаловаться на котенка подругам-лесбиянкам. Американскому писателю пришлось их всех успокаивать. В общем, ему уже было не до романа "Воскресение".

Русский писатель давно и безнадежно перепутал роман "Воскресение" со всеми другими романами Толстого, поэтому про "Воскресение" он тоже ничего определенного сказать не может.

Американский писатель повесть Толстого "Холстомер" обожает. Американский писатель просто влюблен в эту повесть! Но только, по его мнению, в этой повести слишком много экзистенциального отчаяния. И потом сцену кастрации надо было написать иначе: не мерзавцы конюхи кастрируют жеребца Холстомера, а жеребец Холстомер откусывает яйца конюхам-конформистам. И еще - лучше бы Толстой написал то же самое, в такой же стилистике, с таким же сюжетом, но только про крокодила. Про умного красивого крокодила. И назвал бы повесть не "Холстомер", а "Лицемер".

Русский писатель этой повести не читал. Когда русский писатель был маленьким, то его очень сильно обидела одна лошадь. Как она его обидела русский писатель точно не помнит, но то, что обидела, - помнит точно. Лошадь нанесла русскому писателю забытую им сексуально-психологическую травму. И, естественно, после этой травмы русский писатель ничего про лошадей не читает!

Американский писатель после смерти хочет стать парком. Большим парком. Парком, где будут целоваться на скамейках влюбленные пары. Парком, где дети будут играть в прятки, перебегая от дерева к дереву. Парком, где гомосексуалисты в жаркий день смогут угостить друг друга мороженым. Парком, где по ночам эксгибиционисты будут пугать случайных прохожих внезапным обнажением тела. Всем найдется место в этом парке! Никто в этом парке не будет чувствовать себя лишним! Американский писатель достаточно радовал людей при жизни в качестве писателя, американский писатель будет радовать их и после смерти - в качестве парка.