Степан Печкин - Рассказы

{sum.1990} (c) Stepan M. Pechkin 1996

Проникающая Радиация

В нашем Городе вянут цветы и травы. В нашем Городе дохнут и болеют птицы. В нашем Городе даже железо и камень гниют гораздо быстрее нормы. Пить дождевую воду опасно. Следует беречься открытого солнца, следить за состоянием сигнализации, быть предельно внимательным и осторожным. Мы уже пять лет не видели снега. Мы уже двадцать лет не снимаем скафандров. Мы семьдесят лет дышим так, как будто добываем легкими каменный уголь. Потому что это царит повсюду, это овладевает всеми, неощутимо и неизбежно, непобедимо и смертельно опасно:

Проникающая Радиация.

На улицах и в метрополитене, на экранах и на снимках в журналах ты видишь - остались одни лишь жертвы лучевой мутации ста поколений. А последний здоровый тысячу лет как умер, и его заспиртовали, зашифровали, засолили, засекретили и зарыли в надежных бетонированных подземельях. И теперь вокруг люди из пластмассы, из каучука, мрамора и капрона, люди, проверенные электроникой и обработанные силиконом; женщины - тугие и злые гранаты, декларирующие бесполезность, и мужчины - ржавые консервные банки, декларирующие бессилие перед

Проникающей Радиацией.

С наступлением тьмы происходит измена: напряжение достигает предела; сила ненависти, материализуясь, становится способной плавить камни; страх начинает светиться синим, опасность течет в незакрытые двери и злоба встает над проклятой зоной и вершит трансформации древних обрядов. Кровь стоит на улицах Города! Кровь в переходах уже по колено! Кровь повсюду в это страшное лето! Кровь поднимается к нашим душам! И в каждом окне горит телевизор, синхронный агент Столицы Комбайна; и тот, кто считает, что это невидимо, сам или убийца, или жертва

Проникающей Радиации.

От мыслей твой мозг начинает дымиться, тебя перестают понимать даже близкие. Тогда тебя направляют в больницу и устраивают тебе ремонт изоляции. Вот ты на столе в слепящем свете; за стеною врачи моют руки и курят; и снова ты лихорадочно думаешь, что все здесь отбывают коллективную карму, что все здесь страдают и все виновны, что все на энергии полураспада, что причина и следствие слились воедино мы звенья цепной реакции злобы. Прости меня, я ничем не лучше. Я точно так же не знаю, что делать. Я вместе с тобой на столе под лампой. Я смотрю те же сны о той же

Проникающей Радиации.

{1990} (c) Stepan M. Pechkin 1996

Приходная Песня

Когда в долбежке непрестанной Стекаешь на пол ты устало, И глюки плотною толпой Смыкают кольца над тобой;

Когда напевы их больные И свистопляски их дурные Во вдруг нахлынувшей тиши Вползают в мрак твоей души,

Тогда не медли, друг мой бедный, Прорвись сквозь их дозор зловредный Туда, где Высшая Криза Слепит сиянием глаза!

Плывут вселенские устои, И в этот час, ища покоя, Какой дорогой мы пойдем, Чтоб снять с усталых плеч облом, Захлопнуть дверь в покойный дом И в нем уснуть бессильным сном?

{1989} (c) Stepan M. Pechkin 1996

* * *

O.A.

У меня есть ты У тебя есть я Что еще сказать Замолкаю я.

{ноябрь 1994} (c) Stepan M. Pechkin 1996

стихотворение на листах из Скворечника #1

Hа жердочке утра в Скворечнике сидя, Чуть дальше увидишь, чем надо увидеть, Чуть больше. Все время чуть больше, чем надо. Причины найдутся. Равно и преграды.

Тела обретают привычную тяжесть. Дневной караул заступает на стражу. Сирень над окном уж почти облетела Окно не пропустит (нрзб.)тного тела

Простите меня. Я не снес ожиданий. Расплата не медлит - столетья страданий. За все расплачусь я - вы разве не знали, Что мы не хотели? Куда ж вы попали?

И масть не моя, и игра незнакома. Судьба моя в смутные дали влекома. И глас вопиющего что было силы (нрзб.)

{17.06.89} (c) Stepan M. Pechkin 1996

стихотворение на листах из Скворечника #2

Hочь без конца и края, Черная и глухая. Струйками вьется серебряный дым. Hикто не уйдет отсюда живым. Искры упавшие гаснут. Завтрашний день будет ясным. Завтрашний день... Кто увидит его? Растаявший дым не сказал ничего. (нрзб.) (нрзб.) Дыму вовеки не быть без огня, Мне без тебя, а тебе без меня.

{06.89} (c) Stepan M. Pechkin 1996

* * *

Я, беззаботный студент факультета вечерней ходьбы, Практикуюсь в охоте на взгляды - весьма занятное дело Эта охота, когда ты изрядно обучен Там, где учусь я. Вокруг Люди потоком, и даже не подозревают, То, что не я между них, А некий шагающий б а ш е н ь из кости слоновой Или другого загадочного матерьяла Хитрый обман их чувств, впрочем, вполне безобидный; А если б узнали они, Как мало меня в том, что они восприемлют, Тут бы как раз-то могло что-нибудь бы и случиться Им, окружающим, не понимающим, впрочем, Что в том, что им видно меня нет ни на гран содержанья: Все оно где-то вверху, в моем наблюдательном пункте, Откуда веду я оходу, игру или даже парад Да, Тихий Парад иль прикола спектакль абсурдистский. Ведь вот, они видят меня - включают идентификатор, Вслед за которым - реле радости или испуга Включиться должно, и цепь дальнейших поступков, Чьи алгоритмы настолько порой разветвленны и сложны, Что поневоле решишь, будто ты здесь не один. Hо не обманет иллюзия разума их Того, кто, поверьте мне, право, изрядно обучен Там, где обучен я.