Рустам Гусейнов - Ибо прежнее прошло (роман о ХХ веке и приключившемся с Россией апокалипсисе)

Библиотекарша подняла взгляд от книги, которую читала, и улыбнулась ему:

- Добрый вечер, Паша.

Расстегнув портфель, мужчина выложил на прилавок книгу в картонном переплете с разводами - похоже, дореволюционного еще издания.

- Прочитал. Спасибо.

- Понравилось? - поинтересовалась Вера Андреевна.

- Понравилось. Хотя не все. Неровно как-то написано. Иногда вдруг такие фразы встречаются - ни с того, ни с сего прочитаешь и остановишься. Вот, например, вчера прочитал: "Значит, я и вижу, а потом и думаю - потому что хвостики" помните? Ну, то есть - это у нервов хвостики. Они шевелятся, и поэтому я думаю. Странно это - если так вот представить себе хвостики. Знаете, я, когда это прочитал, вспомнил - однажды давно листал я от нечего делать старую книжку по медицине и откопал в ней занятную историю. Описывалось там, как в прошлом веке в Америке жил-был некий рабочий-железнодорожник. Кажется, даже фамилию его помню - Кейтс, но это неважно. Важно, что был он по общему признанию порядочным, трудолюбивым и, в общем, нормальным человеком. Жил он себе и жил. А однажды случился с ним несчастный случай. Он закладывал взрывчатку подо что-то там для прокладки дороги, а она возьми и взорвись раньше времени; да еще так, что железным костылем, который был у него в руке, насквозь пробило этому Кейтсу голову чуть пониже левого глаза. Но несмотря на это он остался жить и даже в уме не повредился. А единственным последствием оказалось то, что из приличного и воспитанного человека он в одночасье превратился вдруг в натурального хама - вел себя аморально, врал напропалую, грязно ругался. Соседи очень удивлялись, а врач его сделал вывод, что в мозгу у человека существует моральный центр, которого этот Кейтс как раз и лишился в результате травмы. Моральный центр как вам это кажется, Вера?

- Не знаю, - улыбнувшись, покачала она головой. По-моему, не может этого быть.

- Вы думаете? Однако отчего-то должно это зависеть. Я имею в виду - порядочность, нравственность, честность и все такое в человеке. Почему я, например, чувствую себя неприятно, если совру? Ведь, кажется, нет ничего вокруг, что доказывало бы неблаговидность вранья. И часто >похоже даже, что всем от него становится лучше. Почему тогда неприятно? Может быть, все же моральный центр? Впрочем... Действительно, ерунда, наверное, махнул он рукой. - Уютно тут у вас устроено, - оглянувшись, переменил он тему.

- А вы бы записались ко мне, - предложила Вера Андреевна.

- Зачем? - удивился он. - Разве вы мне так не поверите больше?

- Ну, что вы, Паша, не в этом дело. Просто у меня ведь тоже план есть - по охвату населения. И Вольф последнее время бурчит - как-будто я виновата, что в Зольске жителей не прибавляется. Вам-то ведь это ничего не стоило бы.

- Этот ваш Вольф - неприятный тип, - заметил Паша. Скользкий какой-то. Я его тут встретил на неделе в райкоме... Ну, хорошо, конечно, - кивнул он. - Я готов.

- У вас паспорт с собой? - спросила Вера Андреевна и выдвинула ящик из правой тумбы стола.

- Дома, - покачал он головой.

- Тогда мне надо будет потом паспортные данные у вас списать. Так.

Она положила перед собой чистую абонементную карточку, взяла из чернильного прибора перо с длинным полированным черенком, обмакнула в чернильницу.

- Кузькин Павел Иванович, - записала она в карточке аккуратным ученическим почерком. - Дата рождения?

- 8 января 1905 года.

- Суббота, - заметила Вера Андреевна, записывая.

- Точно, - улыбнулся он. - Накануне "кровавого воскресенья".

- Место рождения?

- Ростовская область.

- А точнее?

- Точнее - придонская степь, безымянный хутор. Пишите, впрочем, станица Вислогузы - так и в паспорте записано.

- Ви-сло-гузы. Правильно?.. Место жительства знаю... Национальность?

- Вообще-то казак, но по паспорту русский.

- Запишем - русский. Род занятий. Начальник Зольской прокуратуры?

- Можно написать - районный прокурор.

- Хорошо, прокурор. Образование высшее. Так. Партийность?

- Член партии с 35-го года.

- Ну, все, - задумчиво просмотрев написанное, Вера Андреевна воткнула перо на место. - Хотите что-нибудь еще взять?

- Да наверное, в другой раз. А то ведь теперь и просрочить могу, - чуть улыбнулся он. - Кстати, все забываю вас спросить. Говорят, вы тоже идете завтра на этот день рождения - к Баеву. Вы с ним давно знакомы?

- Я с ним, Паша, вообще не знакома.

- Как это?

- Вот представьте. Я вообще-то не решила пока, идти ли. А вы пойдете?

- Ну, я-то как бы обязан пойти. А вот... Но постойте, как же он вас пригласил в таком случае? По почте?